Глава 1. Тревога.
Позднее солнцестояние нехарактерно для средней осени, поэтому, когда поздним вечером солнечный свет ещё продолжал слепить и греть, в сердце нашего героя закралась тень сомнения.
- Что тревожит тебя, сын мой? – разнесся по кельи баритон отца Бальтазара. Как всегда опрятный, в чистейших одеяниях, с походкой более подходящей аристократу, с её грациозностью, проповедник миновал небольшой проем между кроватями, где и застал сидевшего на коленях Эгнаса, что тревожно молился яркому свету в створке окна.
- Я… - появление преподобного явно застала молодого аббата врасплох, он неловко обернулся, но, испугавшись собственной неуверенности, быстро отвернулся, изображая спокойствие, - Ничего, отец, я просто молюсь.
- Ты пропустил вечерний молебен.
Действительно, в этот момент Эгнас обернулся и узрел пустое помещение, в котором не было ни единого, кроме него самого, монаха, что случалось только в моменты служения.
- Я… - вновь неуверенно начал и оборвал жрец.
Отец Бальтазар приблизился и уселся на ложе рядом с аббатом.
- Не нужно быть мудрецом, чтобы чувствовать тревогу в твоем сердце. Объяснись, что за недуг постиг твою душу в этот прекрасный день?
Эгнас нахмурился и распустил руки, он поднял взгляд к окну и открыл глаза, в этот момент свет неприятно ослепил его, отчего аббат отпрянул в сторону, рухнув на пол и уперевшись о стену. Теперь он сидел напротив преподобного.
- Солнце неестественно. Его свет не греет, а обжигает, не ласкает, а слепит. Вы не чувствуете этого?
Отец лениво улыбнулся, поражаясь наивности жреца:
- Ах, сын мой, ты перегрелся, такое иногда случается. Позднее солнцестояние редко, но иногда случается и оно, относись к этому легче, прими лучи…
- Не солнце гложет меня отец! – перебил жрец, по лицу Эгнаса пробежала дрожь – Мы говорим о Добре, о Свете, как о проявлением баланса, но что, если мы заблуждаемся? Что, если подобно этому солнцу, Свет может не только греть, но и опалять?
В этот момент Бальтазар принахмурился, улыбка его улетучилась. Он сурово поднялся и пристально посмотрел в измученное лицо аббата.
- Сила исцеляющая – не может обжигать. Ты знаешь это, Эгнас. Знаешь потому, как видел чудеса, творимые нами в этой обители. Ты видел, как Свет избавлял человека от ожогов, видел просветление, даруемое им. Внутри тебя тревога, но и её Свет способен исцелить, - отец продолжал, но Эгнас его не слышал, потому как голова его странным образом кружилась. Руки проповедника озарила сила, он наклонился и прикоснулся рукой к плечу аббата, продолжая читать проповедь. Он пропустил энергии Света через жреца и наступило избавление. Головные боли, мучавшие нашего героя, прошли, он успокоился и его охватила сонливость.
Проповедник покинет келью, когда Эгнас ляжет на ложе и задремлет. Он уснет получившим успокоение, но тени сомнения окрепли в его голове. На утро жрец продолжит искания на свои ответы, но вскоре запрет эти мысли в потемках своего сознания, углубившись в монашескую рутину.
Глава 2. Сомнение.
Пройдет несколько лет с того злосчастного дня. Начнется война, из Темного Портала хлынут орды зеленокожих созданий. С приходом этого зла по всему Азероту быстро разнеслись слухи о зловещей темной магии, что не чурались использовать эти пришельцы.
Слух о мертвецах, восстававших на поле боя, в один момент стареющих юнцах и жутких созданиях Тьмы, что рвали в клочья мужей Штормграда, быстро добрался и до Аббатства с первыми ранеными.
Стены собора окутало стенание. Братия день и ночь неустанно несла службу, помогая больным, калеченным и умирающим. Зачастую Свет действительно исцелял, принося успокоение и избавление страдающим, но в одну из серых ночей произошло нечто странное.
- Эгнас, срочно сюда! – подозвал аббата брат Тобиас. Он судорожно трясся над телом раненного в грудь рыцаря, тщетно пытаясь помочь тому.
Наш герой быстро пронесся через тела спящих.
- Что такое? – задался вопросом он.
- Я не могу помочь ему, посмотри! – и тут Эгнас обратил свое внимание на страшный ожог на груди рыцаря. Ожог неестественно-темного цвета, что, казалось, выжигал воина изнутри. Агония его терзала душу, но крик его сливался в какофонии звуков, царивших сегодня в Аббатстве.
- Внутри тебя тревога, брат, - собранно провозгласил наш герой – Свет исцелит его! – он сложил руки над раной рыцаря и принялся читать молитвы. Свет плавно озарил руки жрецы, после чего скользнул на ожог. Произошла яркая вспышка, но исцеления не последовало. Рыцарь крикнул ещё громче и в этот раз боль в его голосе стала сильнее, теперь-то она смогла заглушить царящий в храме шум. Это был неестественный крик, полный чего-то зловещего, от него тело дрожало, даже спокойствие Эгнаса притупилось. Он посмотрел на рану, но ожог будто бы разрастался от воздействия цвета, будто бы не исцелял, а… «…сила исцеляющая - не может обжигать…» пронеслось в голове аббата. Он замер и не заметил, как к ним уже подбежал отец Бальтазар и другие жрецы.
Глава 3. Открытие.
Свет не всегда исцеляет. Этот урок жрец добросовестно усвоил за Первую войну, ведь оказалось, что существуют силы, способные причинять ущерб не столько телу, сколько душе, а последняя исцеляется тяжело. Рыцарь погиб от стараний жрецов, так посчитал тогда Эгнас и эту мысль он нес с собой на корабле, когда эвакуировался в Лордерон. Попытки отрефлексировать произошедшее наталкивали на собственную слабость. Дескать у жрецов не хватало воли, а значит силы, побороть зло, но наш герой отказывался верить в то, что силы могло не хватать у целого скопища аббатов, что в едином песнопении пытались даровать избавление. У одного – да, сомнение могло породить слабость веры, а значит и силы Света, но у группы…
Эгнас тревожился долго, пока однажды не решился найти ответ в силе, что нанесла то увечье. Для этого было необходимо отправиться на войну, не отсиживаться в храме, занимаясь послушанием, а попытаться нести Свет на поле боя. Он перечитал труды Святых и подкрепился мнением – упорство дарует силу, уважение её подкрепляет, а сострадание – требует жертвы. Он найдет исток силы того ожога на поле боя и тогда сможет ответить себе на вопрос – почему Свет не сработал.
Поля Хилсбрада обагрились кровью. Вокруг разгоралась в пламени насилия сеча. На одном холме в зеленокожих монстров направляли магические энергии маги Даларана, испепеляя зло огнем. Жрецы находились неподалеку и, непривычно для служителей Церкви, ликовали всякий раз, когда магический огонь забирал с собой врага. Эгнас этого ликования не разделял, он молился, взывал к внутренним силам и выпускал потоки энергии Света, дабы залечивать раны воинов Альянса, пока в один момент не узрел пламя кислотного оттенка, что поглотило нескольких лучников недалеко от места расположения жрецов. Маги тотчас сконцентрировались на пожаротушение, а Эгнас оставил место, чтобы отыскать источник той страшной силы и какого было его удивление, когда позади восстали мертвые. Выжженные пламенем Скверны, бравые мужи Лордерона поднялись с земли. У кого-то свисали на коже оторванные руки, у кого-то не было лиц. Это были ходячие трупы. Эгнас всхлипнул от ужаса и невольно рухнул на землю, прикрывая лицо руками. Умертвия зашагали к нему, тогда желание жить пересилило страх. С рук сорвались очередные потоки Света, те потоки, что исцеляли раненых. Вырвались они как-то машинально, неподвластно… и Свет спас жреца. Первая вспышка превратила в пепел руку умертвия, что держала меч, вторая стерла в порошок его голову. Неожиданное открытие утешило аббата, он продолжал читать молитвы, а, когда прекратил, от трупов почти ничего не осталось.
Это было удивительное открытие. Оказалось, что Свет может противиться силам Тьмы. Может жечь…
Глава 4. Культ Тени.
Война превратила юного аббата в опытного священника, наделенного силами и знанием. Окрепла и воля Эгнаса, его стремление нести Добро, но вместе с этим она подарила и новые знания. Оказалось, что есть сила противоположная Свету, та, которую использовали орки. Сила разрушительная и всепоглощающая. С ней можно было бороться, но люди практически ничего о ней не знали. Эту некомпетентность и пытался восполнить наш герой за все время после Второй Войны. Так он познакомился с трудами Натали Селин и вступил в тайное сообщество её единомышленников, что открыли для себя Тень.
Это было одно из незначительных обществ жрецов Света, что искали ответы на не самые простые вопросы. К примеру, только лишь негативна Тень? Только лишь позитивен Свет?
- Свет дарует спокойствие, избавляет от боли. Свет – инструмент Добра. Сила блага! – воскликнул Тобиас кругу единомышленников, - Он же отбрасывает Тень. Силу Зла, что несет разрушения нам – воплощениям первородной жизни. Соответственно, Свет может ранить создание Тени.
- В бытность свою аббатом обители в Североземье, я столкнулся с неспособностью Света исцелить, более того, он ранил пораженного Тенью рыцаря, как ты это объяснишь? – задался вопрос Эгнас.
- Силой Тени, - последовало в ответ – Проклятье брошенное на рыцаря поразило его душу и Свет выжег её вместе с Тьмой. Я встречал такие примеры на войне.
- А я нахожу это неверным толкованием. Силы Света и Тени не олицетворяют собой первородное зло. Обе, они могут нести разрушение, могут исцелять. Такое открытие я сделал недавно, - провозгласил Эгнас, не скрывая несколько дикой ухмылки – Сама природа этих сил взаимосвязана. Где есть Свет – будет Тень, мы кружок философов, рассуждающих над смыслами, но никто из нас так и не пробовал обратиться к Тени, чтобы познать её. Только так мы могли бы принести благо.
- Вздор! – воскликнул кто-то в толпе.
- Мы должны бороться с Тьмой! – подхватывал другой.
- Мы должны соблюдать баланс, - отрезал Тобиас, судя по всему, бывший видным авторитетом в этом собрании, - Эгнас, поясни свои слова.
Жрец улыбнулся и вышел из круга вперед, озираясь по сторонам, чтобы видеть каждого из братьев.
- Я считаю, что мы зациклены на наших представлениях о хорошем. Если Свет обжигает – это ненормально, если Тень ранит – это естественно. Нет во Вселенной такой истины, нет представления о плохом и хорошем. Есть две силы, сотворившие все вокруг и силы эти Свет и Тень. Мы должны углубиться в постижении Тени, дабы понять истинную природу Света. Только так мы сможем понять, что подразумевала Селин под Балансом.
В этот раз сборище задумалось. Были ещё споры, но в целом жрецы выступили в едином согласии. Так началась практика сообщества, что пыталось взывать к темным силам. Они давались им легко, Тень не требовала послушания или долгих ритуалов, она легко предоставляла жрецам силы и о последствиях многие даже не задумывались…
Глава 5. Посмертие.
К моменту начала Третьей войны, тайное сообщество жрецов было уже раскрыто. Многих из них казнили, как сектантов, многие и сами сошли с ума. Так или иначе, сторонники Эгнаса открестились от него и он остался один. Он блуждал по Лордерону, укрытый в темную робу, метавшийся от одного почтового ящика к другому, в котором будто бы искал послания. То был недуг, повредивший его разум. Сила Тени даровала могущество, но она же пьянила.
Наш герой пал до жалкого состояния из-за неосмотрительности, он едва не рухнул в безумие, оказавшись лишенным и сил Света, и способности управлять Тенью. Его воля сломалась, в это время и произошло появление Плети.
Мертвецы, подобно стае саранчи, выжигали окрестности, Эгнас видел множество раздирающих душу картин, но подмечал про себя абсолютное безразличие к боли, страданию, к ужасам. Так он стал осознавать, что обрел просветление. Он достиг Истины, отрекся от жалких представлений о добре и зле, от скупых на объективность эмоций! Темная магия теперь не несла зло, сжигая живьем людей, она была инструментом в руках колдунов! Удивительно! Но, оказывается, сжигая умертвий и Свет превращается в инструмент. До чего глупый мир, глупые мысли. Это все была ложь, Эгнас был ведом ложью. Он почти отринул её, соприкоснулся с правдой, возможно, осталось только одно?
Наблюдая за очередной волной насилия, когда вурдалаки хищно набрасывались на кричащих крестьян, наш герой подошел к ступеням Храма и посмотрел на горящий шпиль его. По лицу пробежала ироничная ухмылка, после чего жрец достал нож. Голоса говорили ему не делать этого. Они кричали ему бежать, но они врали. Это очередная ложь. Если от него требуют – он сделает наоборот ибо то есть проявление первородной воли – не слушать всякие Силы.
Эгнас уверенно вонзил лезвие себе в сердце и голоса утихли. На фоне Плеть продолжала парад насилия, но жрецу уже было все равно. Его взор застлала пустота, а потом… а потом глаза его будто раскрылись, и он уже доедал какую-то женщину….
Позднее солнцестояние нехарактерно для средней осени, поэтому, когда поздним вечером солнечный свет ещё продолжал слепить и греть, в сердце нашего героя закралась тень сомнения.
- Что тревожит тебя, сын мой? – разнесся по кельи баритон отца Бальтазара. Как всегда опрятный, в чистейших одеяниях, с походкой более подходящей аристократу, с её грациозностью, проповедник миновал небольшой проем между кроватями, где и застал сидевшего на коленях Эгнаса, что тревожно молился яркому свету в створке окна.
- Я… - появление преподобного явно застала молодого аббата врасплох, он неловко обернулся, но, испугавшись собственной неуверенности, быстро отвернулся, изображая спокойствие, - Ничего, отец, я просто молюсь.
- Ты пропустил вечерний молебен.
Действительно, в этот момент Эгнас обернулся и узрел пустое помещение, в котором не было ни единого, кроме него самого, монаха, что случалось только в моменты служения.
- Я… - вновь неуверенно начал и оборвал жрец.
Отец Бальтазар приблизился и уселся на ложе рядом с аббатом.
- Не нужно быть мудрецом, чтобы чувствовать тревогу в твоем сердце. Объяснись, что за недуг постиг твою душу в этот прекрасный день?
Эгнас нахмурился и распустил руки, он поднял взгляд к окну и открыл глаза, в этот момент свет неприятно ослепил его, отчего аббат отпрянул в сторону, рухнув на пол и уперевшись о стену. Теперь он сидел напротив преподобного.
- Солнце неестественно. Его свет не греет, а обжигает, не ласкает, а слепит. Вы не чувствуете этого?
Отец лениво улыбнулся, поражаясь наивности жреца:
- Ах, сын мой, ты перегрелся, такое иногда случается. Позднее солнцестояние редко, но иногда случается и оно, относись к этому легче, прими лучи…
- Не солнце гложет меня отец! – перебил жрец, по лицу Эгнаса пробежала дрожь – Мы говорим о Добре, о Свете, как о проявлением баланса, но что, если мы заблуждаемся? Что, если подобно этому солнцу, Свет может не только греть, но и опалять?
В этот момент Бальтазар принахмурился, улыбка его улетучилась. Он сурово поднялся и пристально посмотрел в измученное лицо аббата.
- Сила исцеляющая – не может обжигать. Ты знаешь это, Эгнас. Знаешь потому, как видел чудеса, творимые нами в этой обители. Ты видел, как Свет избавлял человека от ожогов, видел просветление, даруемое им. Внутри тебя тревога, но и её Свет способен исцелить, - отец продолжал, но Эгнас его не слышал, потому как голова его странным образом кружилась. Руки проповедника озарила сила, он наклонился и прикоснулся рукой к плечу аббата, продолжая читать проповедь. Он пропустил энергии Света через жреца и наступило избавление. Головные боли, мучавшие нашего героя, прошли, он успокоился и его охватила сонливость.
Проповедник покинет келью, когда Эгнас ляжет на ложе и задремлет. Он уснет получившим успокоение, но тени сомнения окрепли в его голове. На утро жрец продолжит искания на свои ответы, но вскоре запрет эти мысли в потемках своего сознания, углубившись в монашескую рутину.
Глава 2. Сомнение.
Пройдет несколько лет с того злосчастного дня. Начнется война, из Темного Портала хлынут орды зеленокожих созданий. С приходом этого зла по всему Азероту быстро разнеслись слухи о зловещей темной магии, что не чурались использовать эти пришельцы.
Слух о мертвецах, восстававших на поле боя, в один момент стареющих юнцах и жутких созданиях Тьмы, что рвали в клочья мужей Штормграда, быстро добрался и до Аббатства с первыми ранеными.
Стены собора окутало стенание. Братия день и ночь неустанно несла службу, помогая больным, калеченным и умирающим. Зачастую Свет действительно исцелял, принося успокоение и избавление страдающим, но в одну из серых ночей произошло нечто странное.
- Эгнас, срочно сюда! – подозвал аббата брат Тобиас. Он судорожно трясся над телом раненного в грудь рыцаря, тщетно пытаясь помочь тому.
Наш герой быстро пронесся через тела спящих.
- Что такое? – задался вопросом он.
- Я не могу помочь ему, посмотри! – и тут Эгнас обратил свое внимание на страшный ожог на груди рыцаря. Ожог неестественно-темного цвета, что, казалось, выжигал воина изнутри. Агония его терзала душу, но крик его сливался в какофонии звуков, царивших сегодня в Аббатстве.
- Внутри тебя тревога, брат, - собранно провозгласил наш герой – Свет исцелит его! – он сложил руки над раной рыцаря и принялся читать молитвы. Свет плавно озарил руки жрецы, после чего скользнул на ожог. Произошла яркая вспышка, но исцеления не последовало. Рыцарь крикнул ещё громче и в этот раз боль в его голосе стала сильнее, теперь-то она смогла заглушить царящий в храме шум. Это был неестественный крик, полный чего-то зловещего, от него тело дрожало, даже спокойствие Эгнаса притупилось. Он посмотрел на рану, но ожог будто бы разрастался от воздействия цвета, будто бы не исцелял, а… «…сила исцеляющая - не может обжигать…» пронеслось в голове аббата. Он замер и не заметил, как к ним уже подбежал отец Бальтазар и другие жрецы.
Глава 3. Открытие.
Свет не всегда исцеляет. Этот урок жрец добросовестно усвоил за Первую войну, ведь оказалось, что существуют силы, способные причинять ущерб не столько телу, сколько душе, а последняя исцеляется тяжело. Рыцарь погиб от стараний жрецов, так посчитал тогда Эгнас и эту мысль он нес с собой на корабле, когда эвакуировался в Лордерон. Попытки отрефлексировать произошедшее наталкивали на собственную слабость. Дескать у жрецов не хватало воли, а значит силы, побороть зло, но наш герой отказывался верить в то, что силы могло не хватать у целого скопища аббатов, что в едином песнопении пытались даровать избавление. У одного – да, сомнение могло породить слабость веры, а значит и силы Света, но у группы…
Эгнас тревожился долго, пока однажды не решился найти ответ в силе, что нанесла то увечье. Для этого было необходимо отправиться на войну, не отсиживаться в храме, занимаясь послушанием, а попытаться нести Свет на поле боя. Он перечитал труды Святых и подкрепился мнением – упорство дарует силу, уважение её подкрепляет, а сострадание – требует жертвы. Он найдет исток силы того ожога на поле боя и тогда сможет ответить себе на вопрос – почему Свет не сработал.
Поля Хилсбрада обагрились кровью. Вокруг разгоралась в пламени насилия сеча. На одном холме в зеленокожих монстров направляли магические энергии маги Даларана, испепеляя зло огнем. Жрецы находились неподалеку и, непривычно для служителей Церкви, ликовали всякий раз, когда магический огонь забирал с собой врага. Эгнас этого ликования не разделял, он молился, взывал к внутренним силам и выпускал потоки энергии Света, дабы залечивать раны воинов Альянса, пока в один момент не узрел пламя кислотного оттенка, что поглотило нескольких лучников недалеко от места расположения жрецов. Маги тотчас сконцентрировались на пожаротушение, а Эгнас оставил место, чтобы отыскать источник той страшной силы и какого было его удивление, когда позади восстали мертвые. Выжженные пламенем Скверны, бравые мужи Лордерона поднялись с земли. У кого-то свисали на коже оторванные руки, у кого-то не было лиц. Это были ходячие трупы. Эгнас всхлипнул от ужаса и невольно рухнул на землю, прикрывая лицо руками. Умертвия зашагали к нему, тогда желание жить пересилило страх. С рук сорвались очередные потоки Света, те потоки, что исцеляли раненых. Вырвались они как-то машинально, неподвластно… и Свет спас жреца. Первая вспышка превратила в пепел руку умертвия, что держала меч, вторая стерла в порошок его голову. Неожиданное открытие утешило аббата, он продолжал читать молитвы, а, когда прекратил, от трупов почти ничего не осталось.
Это было удивительное открытие. Оказалось, что Свет может противиться силам Тьмы. Может жечь…
Глава 4. Культ Тени.
Война превратила юного аббата в опытного священника, наделенного силами и знанием. Окрепла и воля Эгнаса, его стремление нести Добро, но вместе с этим она подарила и новые знания. Оказалось, что есть сила противоположная Свету, та, которую использовали орки. Сила разрушительная и всепоглощающая. С ней можно было бороться, но люди практически ничего о ней не знали. Эту некомпетентность и пытался восполнить наш герой за все время после Второй Войны. Так он познакомился с трудами Натали Селин и вступил в тайное сообщество её единомышленников, что открыли для себя Тень.
Это было одно из незначительных обществ жрецов Света, что искали ответы на не самые простые вопросы. К примеру, только лишь негативна Тень? Только лишь позитивен Свет?
- Свет дарует спокойствие, избавляет от боли. Свет – инструмент Добра. Сила блага! – воскликнул Тобиас кругу единомышленников, - Он же отбрасывает Тень. Силу Зла, что несет разрушения нам – воплощениям первородной жизни. Соответственно, Свет может ранить создание Тени.
- В бытность свою аббатом обители в Североземье, я столкнулся с неспособностью Света исцелить, более того, он ранил пораженного Тенью рыцаря, как ты это объяснишь? – задался вопрос Эгнас.
- Силой Тени, - последовало в ответ – Проклятье брошенное на рыцаря поразило его душу и Свет выжег её вместе с Тьмой. Я встречал такие примеры на войне.
- А я нахожу это неверным толкованием. Силы Света и Тени не олицетворяют собой первородное зло. Обе, они могут нести разрушение, могут исцелять. Такое открытие я сделал недавно, - провозгласил Эгнас, не скрывая несколько дикой ухмылки – Сама природа этих сил взаимосвязана. Где есть Свет – будет Тень, мы кружок философов, рассуждающих над смыслами, но никто из нас так и не пробовал обратиться к Тени, чтобы познать её. Только так мы могли бы принести благо.
- Вздор! – воскликнул кто-то в толпе.
- Мы должны бороться с Тьмой! – подхватывал другой.
- Мы должны соблюдать баланс, - отрезал Тобиас, судя по всему, бывший видным авторитетом в этом собрании, - Эгнас, поясни свои слова.
Жрец улыбнулся и вышел из круга вперед, озираясь по сторонам, чтобы видеть каждого из братьев.
- Я считаю, что мы зациклены на наших представлениях о хорошем. Если Свет обжигает – это ненормально, если Тень ранит – это естественно. Нет во Вселенной такой истины, нет представления о плохом и хорошем. Есть две силы, сотворившие все вокруг и силы эти Свет и Тень. Мы должны углубиться в постижении Тени, дабы понять истинную природу Света. Только так мы сможем понять, что подразумевала Селин под Балансом.
В этот раз сборище задумалось. Были ещё споры, но в целом жрецы выступили в едином согласии. Так началась практика сообщества, что пыталось взывать к темным силам. Они давались им легко, Тень не требовала послушания или долгих ритуалов, она легко предоставляла жрецам силы и о последствиях многие даже не задумывались…
Глава 5. Посмертие.
К моменту начала Третьей войны, тайное сообщество жрецов было уже раскрыто. Многих из них казнили, как сектантов, многие и сами сошли с ума. Так или иначе, сторонники Эгнаса открестились от него и он остался один. Он блуждал по Лордерону, укрытый в темную робу, метавшийся от одного почтового ящика к другому, в котором будто бы искал послания. То был недуг, повредивший его разум. Сила Тени даровала могущество, но она же пьянила.
Наш герой пал до жалкого состояния из-за неосмотрительности, он едва не рухнул в безумие, оказавшись лишенным и сил Света, и способности управлять Тенью. Его воля сломалась, в это время и произошло появление Плети.
Мертвецы, подобно стае саранчи, выжигали окрестности, Эгнас видел множество раздирающих душу картин, но подмечал про себя абсолютное безразличие к боли, страданию, к ужасам. Так он стал осознавать, что обрел просветление. Он достиг Истины, отрекся от жалких представлений о добре и зле, от скупых на объективность эмоций! Темная магия теперь не несла зло, сжигая живьем людей, она была инструментом в руках колдунов! Удивительно! Но, оказывается, сжигая умертвий и Свет превращается в инструмент. До чего глупый мир, глупые мысли. Это все была ложь, Эгнас был ведом ложью. Он почти отринул её, соприкоснулся с правдой, возможно, осталось только одно?
Наблюдая за очередной волной насилия, когда вурдалаки хищно набрасывались на кричащих крестьян, наш герой подошел к ступеням Храма и посмотрел на горящий шпиль его. По лицу пробежала ироничная ухмылка, после чего жрец достал нож. Голоса говорили ему не делать этого. Они кричали ему бежать, но они врали. Это очередная ложь. Если от него требуют – он сделает наоборот ибо то есть проявление первородной воли – не слушать всякие Силы.
Эгнас уверенно вонзил лезвие себе в сердце и голоса утихли. На фоне Плеть продолжала парад насилия, но жрецу уже было все равно. Его взор застлала пустота, а потом… а потом глаза его будто раскрылись, и он уже доедал какую-то женщину….
Фоновая музыка