- Тип отыгрыша
- Социал
Эльфы-бойцы Транквиллионского легиона, придя в себя после полученных ран и наконец проснувшись в стране, которой более не угрожают Амани'ши, получили письмо с багряной печатью. То было приглашение от Наместника на частное мероприятие, организованное для доблестных участников последних дней штурма Зул'Амана. Тон письма подразумевал скорее приказ, нежели просьбу, а перед своей известной (ну, излишне длинной) подписью в конце послания, Наместник вскользь упоминал некие "последние наставления". Лучше было выяснить, о чём речь.
Игроки:
Аркен‘Ар «Лев» Эфирный
Сэтиль «Йому» Фаерстар
Эган «Звук» Иссанлориэн
Эларта Роскошный Страж
Мэтелай «Паук» Санданс
Канария Гневокрыл
Харисдар Фенлет
Фоседиэль
Зеренон
Тирелл
Кельнара
Лев говорит: - Жду всех у этого стола, как обзаведётесь выпивкой... Или по что ещё вы там стоите, - оповестил он собравшихся у бара, затем обернулся, наблюдая за Фоседиэлем.
Фоседиэль думал: «Совсем немного... ещё чуть-чуть» - оставалось буквально один-два метра до места назначения для этого стула, но тут случился непредвиденный случай! Слегка смявшийся ковёр создал небольшую горку, которую эльфёнок не заметил, пока спиной тащил огромный стул к столу. Почувствовав достижение точки невозврата, мальчишка споткнулся об этот бугорок, а на его ноги упал стул. Падение было безболезненное, но кристалл был у самого подбородка мальчишки. Вздохнув, Фоседиэль уставился на кристалл, пару сантиметров отделяло его от кончика светящегося камушка. Видимо, юноша взял на себя слишком большую ответственность. Ведь не важно, насколько ты веришь в себя, нужно уметь расчитывать свои силы и возможности. Этот урок мальчишка усвоит надолго... но это не точно.
Канария, заслышав за спиной знакомый баритон, плавно повернула голову в сторону Паука. Волна темных, как беззвездная ночь локонов, разлилась по плечам своей хозяйки. Алая помада сегодня была не главным украшением ее губ - на замену ей пришла теплая, как очаг в Зимний Покров, улыбка. Жрица слегка наклонила голову в сторону следопыта и ответила: - С каких пор отказывают героям войны, капитан Солнечный Танец? - уголки губ Канарии приподнялись. - Я займу нам места.
Канария хитро подмигивает Пауку.
Лев говорит: - Мест нет, госпожа Гневокрыл. Придётся создавать их самим, донося стулья,- развёл он руками.
Эларта Роскошный Страж подошла к столу где видела несколько знакомых лиц и даже, судя по описанию, сам легат Лев, чьего золотого шлема не было и в помине при штурме Зул'Амана.
Звук говорит: - Господин Командор-легат, вопрос.
Лев перевёл взгляд на следопыта. - Внимательно слушаю.
Звук трезв и искренне заинтересован. Глаза то и дело изучают крылья.
Маэльфар говорит: - Что же. Если никто более не желает... - осмотрев других собравшихся и все же поняв, что никто не желает сидеть рядом с наместником, приземлился на рядом стоящий стул, опуская щит на землю.
Лев на самом деле внимательно слушал, между делом поднявшись с места и схватив стул, который чуть не раздавил Фоседиэля.
Звук говорит: - Трапезничать вместе будем? А как ... в шлеме-то?
Тирелл поднялся на ноги, оставляя кубок на стойке. Двинулся к Фоседиэлю.
Эларта Роскошный Страж уселась между центурионом и Легатом.
Канария растерянно оглядела стол. И, пожав, плечами, развернулась в сторону. Не отнимать же место у наместника.
Паук говорит: - Об отказах речи быть не может, - едва пожал плечами, покатывая блестящего феникса на стойке. Исправить проблему недостающих мест не поспешил, но присоединился.
Лев одной рукой поднял стул, второй поднял мальчишку.
Тирелл говорит: - Непомерная ноша, малыш? - наклонив голову чуть на бок, вопросил, а затем тут же поднял стул, освобождая мальца. Кивнул Льву.
Лев говорит: - Быстро научится справляться и не с таким,- бросил он Тиреллу, ставя стул подле стола да возврашаясь на своё место.
Паук склонился над ухом.
Фоседиэль говорит: - Я был близок к своей цели, но... - мальчишка уставился на уже стоящий стул, - видимо, я не готов, - вернул свой взгляд на Тирелла. - НО ЭТО ВРЕМЕННО!
Тирелл говорит: - Конечно, - снисходительно кивнул он в ответ, мимолётом улыбнувшись: - Но чтобы стать таким большим, как, например, наместник, нужно хорошо и справно кушать, - кивнул на стул: - Так что присаживайся. Будешь становиться сильнее прямо сегодня.
Звук всё ещё смакует взглядом пёрышки. Ему интересно.
Эларта Роскошный Страж сложила руки перед собой, постукивая своими тонкими пальчиками по столешнице.
Йому говорит: - Присаживайтесь, преподобная. Наместник усердно занят обеспечением сидячих мест для всех.
Канария проводила Мэтелая самодовольным взглядом. В конце концов, стулья -неблагородная ноша для леди. Вот тролльи туши, да раненые соратники - дело другое.
Паук притащил невесть откуда взявшийся стул покрасивше. - Матрона, неловкость. Этот ваш, - кивок вправо.
Канария усмехнулась, пересаживаясь в сторону. Потешно.
Звук говорит: - Мы сегодня увидим лицо наместника?
Лев посмотрел на Звука. - Это в программу не входило.
Канария выгнув бровь, взглянула на Паука.
Звук неловко улыбнулся. А надежда-то была...
Кельнара некуртуазно просочилась через главный вход с немаленьким мешком с выразительным красным пятном, ползущим сквозь плотную льняную ткань всё шире. И поспешила быстро к шеф-повару, совершенно не обращая внимания на «светлейших».
Паук обернулся к двери совершенно между делом. Не более чем инстинкт. И с добрые секунд тридцать был не уверен, стоит ли задерживать взгляд, но задержал.
Фоседиэль говорит: - Не очень охотно быть как наместник, лучше уж быть как вы. Ну или дяденька с белыми волосами, - мальчишка повернулся к спинке стула, за которым сидел Лев. - Сидеть в башне круглые сутки - это скучно.
Паук обернулся, между делом почесав кончик уха - того, что разодрало тролльим томагавком. Успешно уселся.
Эларта Роскошный Страж испускает долгий усталый вздох.
Тирелл говорит: - Только тс-с-с, наместнику не говори, - театрально приложив указательный палец к губам, проговорил миссионер. Так, что наместник слышал и это, и, наверняка, фразу мальчика, на которую медноволосый отвечал. Миссионер, развернувшись, двинулся к своему любимому месту у стойки.
Кельнара говорит: - Должны будете, - тихо буркнула одноухая, перебрасывая через широкую стойку добычу. Шеф сделал испуганные круглые глаза - можно ли так прямо на глазах у гостей тащить сырое мясо?! - но сцапал всё быстро и сунул в руки девице мешок с оплатой.
Звук ради приличия снимает перчатки. Вторит взгляду Паука, будто почувствовав что-то, встревожившее капитана. Угрозы никакой не видать, но в целом следопыту стало интересно, что за новое лицо? Охотница, похоже.
«Новое лицо» ловко прихватила с широкой красивой тарелки пышную булочку, считая себя в полном праве, и присела на край ближайшего стула, оставаясь вполоборота к широкому собранию, чтобы и входную дверь видеть.
Тирелл бросил взгляд через плечо, после чего опустил левую руку на стойку, придерживая кубок вина за ножку. К соратникам повернулся лицом практически.
Канария сложив ладони перед собой, обратила внимание к наместнику. Лицо её, сегодня пребывающее в стагнации ужаса, слегка искривилось в песчаном мираже. На секунду, того не более.
Паук дал короткий сигнал Иссанлориену жестом - мол, ерунда. И даже усмешку выдержал. Только ухом водит то и дело, смотря на организатора вечера.
Эларта Роскошный Страж говорит: - Так и где официанты? Где мой ужин? - высоким голоском надоедливо защебетала чародейка, ещё поиграв не менее надоедливую мелодию пальцами по столу.
Каларин говорит: - Уже несу, уже несу. Терпение!
Фоседиэль явно был недоволен тем, что свободное место у стола ещё было, поэтому, на всякий случай, захватил ещё один стул, после чего подтягивая его за собой, направился к общему столу. Дотащив стул до места, мальчишка наклонил его в противоположную сторону, чтобы тот встал на ножки.
Лев говорит: - Хорошо! - хлопнул он в ладоши, уже не дожидаясь, пока Тирелл с Фоседиэлем довершат свой разговор. - Первым делом, позвольте мне от всей души поздравить вас с окончанием этой гнусной войны и поблагодарить за ваш бесценный вклад в её ход и это самое окончание, - заговорил он, откидываясь на спинку стула да переводя взгляд с одного легионера на другого. - Я очень рад, что все те, с кем мы начинали этот тернистый путь с севера на юг, начавшийся более полугода назад, уцелели. Такая стойкость и усердность многого стоит.
Кельнара к началу высокопафосной речи как раз зажгла крохотную искорку в пальцах, успевая прикурить сигарету, которую достала из кармана куртки. Бла-бла-бла... Охотница расслабленно затянулась, выслушивая речь командира.
Лев говорит: - Все вы, здесь находящиеся, в той или иной мере пострадали в результате этой войны, так как природу нашего врага нельзя описать иначе, кроме как вредоносной, - развёл он руками, затем громко вздохнул. - Но не посмейте думать, что об этом во дворце забыли.
Звук бережно держит свёрток, полученный от гонца. Ждёт момента. Слушает легата.
Канария проложила меж бровей тонкую морщинку, которая, к счастью имевших несчастье наблюдать её раннее, выглядела вполне себе живой и присущей любому смертному существу. На мгновение она взглянула исподлобья на Льва, а после - на собственное отражение в хрустальной поверхности стола.
Паук косится на Плеснера и, неспособный проигнорировать любопытство, заодно на прибывшую. Но больше интересуется судьбой напитка - наверняка уже на стойке.
Лев говорит: - Первым делом хочу сообщить что вы, все кто был сегодня способен сюда придти, а также и те, кому на это сил не хватило, с сегодняшнего дня освобождаетесь от своей воинской повинности в рамках Транквиллионского легиона, - спокойно огласил он, даже в какой-то степени облегчённо выдыхая. - Договор, по которому вы в какой-то степени невольно были зачислены в его ряды, был выполнен с вашим успешным выходом из Зул'Амана. Вы все отправляетесь на заслуженный отпуск и можете попробовать вернуться, но позже. Когда иные обстоятельства сделают так, что легион и его активность вновь будут актуальны.
Эларта Роскошный Страж поглаживала ладони друг об друга.
Тирелл наклонился чуть налево, к стойке, бросив короткий и ничего не выражающий взгляд в содержимое кубка, после чего повернул голову ещё чуть левее и вслед за этим - окинул взглядом само помещение, продолжая слушать Льва. Миссионер выпрямился, разворачиваясь обратно к соратникам.
Канария позволила себе откинуться на спинку кресла, не теряя при том подобия грации и стати. А затем жрица с усмешкой обратилась к Пауку: - Остров Солнечного Скитальца или Золотое Побережье?
Лев говорит: - Сам легион остаётся на юге и продолжает нести свою службу, уже ближе к границам со Смертхольмом. Вам же, активным ветеранам Зул'Амана, при желании вернуться придётся пройти процедуру зачисления официальным путём, а не как это было в прошлый раз.
Паук говорит: - Хиджал, - бросил достаточно шутливо, чтобы за шутку сошло. Эфирному кивнул, немного расслабленнее спустившись вниз по креслу. Самокрутку выудил и пока попросту разминал.
Канария говорит: -Главное что не мховая пещера.
Звук не против мха. А что?
Звук говорит: - Чего стоишь бесхозно, малыш? - шепчет Фоседиэлю Звук и стреляет глазами туда-сюда, пока не находит низенький табурет.
Лев говорит: - Кто нёс до этого службу в каком-либо королевском ордене, остаётся там. Кто нёс службу жреческую, остаётся при своём сане. Кто занимал административные должности в пределах провинции... это будет рассматриваться в индивидуальном порядке позже.
Эларта Роскошный Страж левую руку свободно положила на столешнице а правой уперлась локтем в стол и тыльную сторону ладони подставила под подбородок, деликатно поглядывая на наместника.
Паук бесшумно вздохнул. Со всем возможным сожалением. Вопрос наместнику задал, чуть подавшись вперёд: - Какие у Короны планы на Юг в целом? В ближайшее время.
Звук подхватил бокальчик у проходящего мимо Каларина.
Йому молча достал из подсумка три расписных конверта и положил их перед Канарией, Пауком и Звуком. Многозначительно улыбнулся, точно обозначив определенный план на ближайшее будущее.
Эларта Роскошный Страж говорит: - Выудить побольше фениксов, собрать поболее ресурсов отсюда да набить казну, - предположила сереброволосая чародейка.
Канария, глядя на вещающего наместника с не особо серьёзным подобием улыбки, не глядя утянула конверт под стол.
Йому четвёртый конверт протянул Тиреллу, надеясь, что тот сам подтянется и заберет.
Паук свой конверт благополучно умыкнул куда-то в карман сорочки - оказывается, и в этой хватало. Едва поджал губы, сощурившись Фаерстару в ответ.
Лев говорит: - Мне дали добро на награждение каждого из вас на своё усмотрение,- переводил он взгляд с одного эльфа на другого, как бы ненароком минув Фоседиэля. - Первым делом мне пришёл на ум Фаерстар,- глянув на эльфа напротив, рыцарь указал на него. - Так как чрезвычайное положение в городе окончено, администрацию ждёт встряска. Я направил все возможные рекомендации с целью убедить их в надобности сохранить тебя на должности старшего инженера Луны и градостроителя Транквиллиона. Вышел на связь с Тирой, чтобы она подтвердила важность твоего продолжения службы на этих позициях. Это, разумеется, при условии, что тебе хочется этим заниматься далее, жениться, спокойно жить свою ветеранскую пенсионную жизнь, имея внушительный пассивный доход с того, что ты просто главный там и сям. Ещё ничего не утверждено и бумаги ждут тебя в префектуре, ожидая либо твоей подписи, либо когда ты их сожжёшь.
Звук переводит взгляд с вычурного конверта на центуриона и назад. И так секунд десять. В конце концов хмыкает. Ну и дела! Неужто приглашение на праздник?
Кельнара после парочки коротких быстрых затяжек, оглянулась и с коротким смешком цыкнула пальцем о кончик сигареты прямо над жаровней, что была рядом. Благороднейшие на вкус вряд ли разберут. Повар решительно подошел стойке около охотницы и что-то агрессивно зашептал ей.
Кельнара говорит: - Мг-гу... - закивала одноухая, рассматривающая свои ботинки. В какой-то момент приподняла брови, зыркнув в сторону богатого стола. Что-то из произнесённого явно щекотнуло ей слух. Настолько, что после фыркания повара она честно сщелкнула пепел с сигареты себе в ладонь. Только бы отвязался со своим шипением.
Тирелл сдавленно кашлянул, как только в нос ударил отчётливый запах табака откуда-то поблизости - не поворачиваясь, он уже догадывался, откуда. Ударило по нему впрочем, меньше, чем на это можно было рассчитывать - миссионер пропустил через голову мысль о том, что доводилось принюхиваться и к куда менее изысканному табаку. Кашлянув в сторону ещё раз, он наклонился на бок, принимая конверт Сэтиля, затем выровнялся, осмотрев «лицевую сторону», дрогнул уголками губ. После чего, положив конверт на стойку рядом с собой, посмотрел на источник раздражения своего обоняния.
Канария гадает, как градостроитель с полевым врачом назовут новое поколение умельцев. Шатили? Сэлимары?
Паук догадывался об ответе Сэтиля. Но чтобы потянуть интригу с максимально извиняющимся видом юркнул за своим заказом к Плеснеру лично, не тревожа Каларина.
Йому говорит: - Мне уже пришли приказы Магистрата о настройке обоих Святилищ на определенные нужды Королевства. Я в любом случае сначала выполню их.
Эларта Роскошный Страж отклонилась назад, не прижалась своими маленькими плечиками к спинке кресла, но при это вытянулась как могла, даже вздернула подбородок, выслушивая награды первых лиц и ожидая своего имени.
Звук пригубил вино и с досадой вспомнил об Алдори и сочке. Ничего, пройдёт время - может, ещё вернётся торговец всея Юга.
Лев говорит: - Канария,- взглянул он на жрицу и продолжил. - За тобой остаётся право руководства больницой имени Ванделлора. Она твоя настолько, насколько тебе может это позволить совесть, зная, что это всё ещё государственное заведение. Также ты получаешь эксклюзивное право на месячный... курорт, поближе к плато Солнечного Колодца. Даже прямо на самом плато. Дабы залатать тело и дух как следует.
Канария говорит: - Щедро, - согласилась жрица, выводя ногтем узоры , вторящие мраморному кружеву стола. - Впрочем, не могу сказать, что мои тело и дух сейчас важнее сотен павших. В конечном итоге Меценаты Благотворительного Общества оживились. Мы сможем позволить себе достойные похороны, и, возможно, новые души для работы в госпитале.
Паук успешно сгрёб бокал солнечного, последний (каждый раз божился Плеснеру, что больше складировать у него такое не будет) образец картельного виски и без особого промедления юркнул обратно. Всё равно принюхался. Ему табак, видать, пришёлся скорее по вкусу, раз вовсю заухмылялся.
Кельнара кратко зыркнула в спину эльфа, который утащил со стойки бокал, и коротко шикнула повару. К счастью, уважаемому собранию не нужно было кулинарии выше крыши, поэтому рыжий син'дорей позволил себе отвлечься.
Паук аккуратно установил вино перед настоятельницей. Слушает.
Звук под столом передаёт что-то капитану.
Лев говорит: - Я, между делом, пытался уточнить у представителей Солнечного жречества, если есть возможность как-то повлиять на твоё возвышение в иерархии там, как знак доброй воли за заслуги пред родиной,- после этого он отрицательно помотал головой. - Не вышло. Если кто-то может и должен этим заниматься, то лишь ты одна.
Йому все же дождался Каларина со своей бутылочкой белого и бокалом.
Канария стрельнула в Паука метким, как стрела из зачарованного колчана, взглядом. - Напомни в следующий раз угостить тебя.
Паук взгляд-то поймал, но только и улыбнулся едва, хватаясь за передачку Звука.
Звук улучил момент и распаковал свёрток. Внутри оказалось письмо, которое Звук бегло прочитал и немного загрустил. Горелый товарищ, по-видимому, возвращался восвояси. Печалило то, что, возможно, он уходит навсегда. Звук оценил и другие вещи. Одна из них точно для капитана, а другая - ну для кого ж ещё эта румяная, пахнущая корицей сладость?
Лев говорит: - Тирелл, - окликнул он паладина, что явно уже кимарил, но слушать сейчас было в его интересах. - Ты награждаешься званием почётного жителя деревни Ветрокрылых, а также для тебя мы смогли разрешить все возможные неурядицы ввиду твоей... незеленоглазости. Ты официально считаешься полноценным гражданином Кель'Таласа и равным во всех отношениях на этих землях пред любым собратом-дораем.
Звук пока воздержался. С трудом, конечно. Пока говорит наместник, на еду лучше не набрасываться.
Кельнара тихо буркнула там что-то повару, в очередной раз затягиваясь сигаретой. Тот недовольно фыркнул и раздраженно бросил: "Потом".
Лев говорит: - Кроме того... какое поселение тебе нравится более прочих? - невзначай вслед поинтересовался он у высшего.
Канария задумалась о том, что по сути Тирелла наградили уравнением и без того очевидным для каждого, кто имел возможность хотя бы слышать о нём. Но сдержалась. Лишь обратила на мужчину удовлетворенный взгляд - он заслужил это, и даже более.
Паук говорит: - Когда бить поклоны? - поинтересовался между делом у жрицы. Но, конечно, на соратника глянул с особым любопытством. Не от новостей, а следя за реакцией имеющимися глазами. Целыми двумя.
Канария говорит: - Спроси у Тирелла, - весело повела плечами Канария, не отрывая взгляда от героя нынешней минуты славы.
Тирелл говорит: - Своих предпочтений чему-то одному я, думаю, не стал бы выказывать. Чаще доводилось бывать... - он скромно повёл плечами, - в Деревне Золотистой Дымки, если это чем-то тебе поможет. Так или иначе, я благодарен уже за то, что мне предоставлено. Не могу назвать себя частым гостем Королевства, но оно, так или иначе, остаётся константой, к которой я возвращаюсь. И в последние года, по очевидным причинам, это было несколько... проблематично.
Лев говорит: - Теперь это не будет проблемой, - заверил его рыцарь, кивая. - Тебе будет выделен дом в Золотистой Дымке. Как только в твоих дальнейших странствиях - если по какой-то абсолютно неясной причине тебе не захочется оставаться здесь - ты счахнешь и устанешь, здесь тебе не только будут рады, но и будет где сложить голову.
Кельнара прыснула в кулак.
Тирелл не удивлён, не воодушевлён - такой, как и всегда, нейтральный. И внимание части соратников, прикованного к нему, едва ли было достаточно, чтобы этот имидж хоть как-то пошатнуть. Он же, тем не менее, приподнял бровь, услышав «указ» наместника, и благодарно кивнул тому в ответ. - Я... буду иметь это в виду, - добавил он.
Эларта Роскошный Страж хмыкнула и зашевелилась, потрогав левой рукой перстень на пальце правой.
Паук не удивился ровным счётом ничему, с добродушной улыбкой заглядывая в послание Стального Пера. Глаза забегали и капитан, кажется, вовсе не расстроился. Булочку успешно завернул вновь, а вот и вправду ладный яблочный табак далеко не убирал. Самое время самокрутки обновить.
Кельнара непонятно о чём кривовато улыбаясь, всё же скрыла свою усмешку в очередной затяжке, рассматривая богатый стул за соседним столом.
Лев взглянул на Паука
Лев говорит: - Тебе, Паук, - начал он, обращаясь к следопыту, - мы можем организовать спокойную, ненапряжную, но тем не менее довольно важную должность инструктора стрелков и разведчиков легиона. То бишь, для тебя процесс возврата в его ряды будет гораздо проще. В теории, ты можешь сменить свою нынешнюю позицию в Странниках на эту, зарабатывать больше и по-прежнему приносить пользу эльфийскому оружию, более без надобности рисковать собственной головой. Также, разумеется, квартира в Транквиллионе.
Канария с интересом взглянула на своего соседа, оперевшись на стол локтем, поддерживая рукой щеку.
Звук косит одним глазом на капитана.
Эларта Роскошный Страж являлась не местной, и в момент приглашенной или вызванной на решительные броски в Зул'Амане, прежде даже не числилась в местном Легионе. Столичная, не иначе, сладкие духи точно это могли выдавать.
Паук говорит: - Лестно, Лев, - начал выдержавший совсем недлинную паузу следопыт. - Но боюсь, на месте не усижу. Хотя ускользнуть аккурат перед тем, как вышестоящие предъявят мне достаточно претензий, соблазнительно, - короткая усмешка. - Если окончательный ответ ждёт, то сперва уладил бы в отряде некоторые дела, черканул итоговый отчёт Брайтвингу... И глянем, - Паук не хотел показаться неблагодарным, а потому сдобрил это всё вполне искренним добродушием в тоне.
Лев говорит: - Если тебя не манит новое рабочее место, казначеи всегда могут сделать пересчёт возможной выручки, которую тебе королевство не будет платить с этой позиции, и добавить её к сумме квартиры, таким образом организовав тебе дом. Вне Транквиллиона, разумеется. Ты понятия не имеешь, как стремительно сейчас растут цены на недвижимость здесь, - Лев нервно выдохнул, помотав головой.
Паук много усилий приложил, чтобы не прыснуть. Почесал затылок. - Не имею, - признал. - Да, кажется, возьму фениксами.
Лев кивнул.
Лев говорит: - И последнее поручение...- он перевёл взгляд на сидевшего подле Канарии следопыта. - Проконсультируйся со своим коллегой и решите, какая компенсация подходит ему больше всего. Черновой вариант оставьте на столе в префектуре. Я его либо подпишу и отправлю, либо верну со своими корректировками.
Тирелл бросил взгляд налево - на кубок, и в этот раз всё же пригубил немного напитка. После чего, всё ещё держа кубок в левой руке, повернулся к соратникам, и, поймав на себе взгляд жрицы, с едва уловимой улыбкой на лице чинно приподнял кубок, демонстративно пригубив ещё немного вина. Продолжал слушать, непринуждённо осматриваясь. Табак из-за спины в нос больше не бил.
Кельнара и в самом деле покуривала задумчиво в сторону входа. Спиной к стойке был один плюс - старший повар не видел, когда охотница умудрялась сбрасывать пепел под ноги и растирать сапогом по ковру.
Паук поднял травянистый солодовый, присоединяясь к миссионеру. Глянул на большого любителя булочек и одного из лучших известных ему стрелков. - Всё-таки не сдобой, наверное? - уточнил у Иссанлориэна, щурясь.
Лев говорит: - Ты уж прости, - тут же обратился он к Звуку, примирительно выставив пред собой ладони. - Природа работы со Странниками всегда была такова, что рыцарь не всегда знает весь рабочий состав, с которым кооперируется. Я уверен, что ты с Пауком сможешь придти к соглашению, достойному внесённых тобой усилий в этой войне.
Канария слушала наместника с вполне серьезным видом, порой кивая. Сосредоточенности её свидетелем служили схмуренные, едва ли не у самых век густые причёсанные брови. Звуку от нее достался взгляд гордый. Не за себя - за странника, чья стрела сразила не одно поганое сердце дикарского племени. А затем жрица склонилась к Пауку, что-то с усмешкой прошептав.
Звук говорит: - Это только по праздникам, - сегодняшний день и тот, когда он познакомился с местными завсегдатаями, считались по звуковому разумению праздниками. Такой ответ он адресовал Пауку. Льву послал широкую улыбку и просто кивнул.
Фоседиэль видимо пытался понять, что здесь происходит, но смирился с этим. На этот раз главная задача - найти орешки на столе. Эти жирные и полные белка дары природы. Только надо бы немного привстать, чтобы оглядеть весь стол, но разговор слишком серьёзный, чтобы мальчишке подавать достаточно голодный и странный вид.
Звук говорит: - Общий язык найдём. Паук и Звук, что тут скажешь, - следопыт весело отсалютовал бокалом наместнику и выпил ещё.
Паук посмеялся бы по поводу совершенно ненарочной рифмы позывных ещё раз, но вместо этого отхлебнул виски ещё разок.
Тирелл развернулся к стойке - и он, время от времени двигая головой, всё-то уж точно видел. Миссионер сухо усмехнулся, и, бросив взгляд на Плеснера, подал некий условный жест свободной, правой рукой, после того, как взглянул на белобрысую в стороне. И Плеснер отреагировал, поднеся «добытчице» сырого мяса кубок с тёмным, красным вином - таким же, какое пил и сам миссионер.
Одноухая эльфийка обернулась, взглянув на тарелку, которую Плеснер поставил на стойку. И перевела взгляд на синеглазого «героя вечера», который ещё и решил устроить щедрость добытчице. Но ничего не сказала. Только вопросительно приподняла брови, рассматривая того, кого назвали Тиреллом. Так же молча выдыхая дым. Впрочем, тому, наверняка должно быть привычно, что его изучают как статуэтку дорогую издали.
Маэльфар всё же нашел чистый и пустой бокал, а после наполнил его вином. Благо, тут его было в достатке. Легко попивая напиток, эльф только слушал и кивал. Он не сильно узнал кого-то за время службы здесь. Да и его почти что не знали. Возможно к лучшему, а возможно это всё же было его роковой ошибкой.
Канария пользуясь отсутствием внимания к своей персоне, поднесла бокал к губам, сделав крохотный, еле ощутимый глоток, опечатав стакан следами алой помады и слегка прикрыв левую часть щеки ладонью.
Лев смотрит на Маэльфара.
Лев говорит: - Маэльфар Грозовой Шторм, твоё участие в этой войне было редким, но метким, - подметил Наместник, глядя на на бойца, при этом постукивая пальцами по столу. - В частности, по меньшей мере при мне, наглядно демонстрировались твои навыки мастера-инженера. Поэтому я предлагаю тебе ещё ненадолго остаться в городе и помочь мне в возведении мастерской для сборки и починки осадных орудий. Ты будешь там заведующим, и за каждое орудие, что ты подготовишь к грядущему перспективному нашествию на Смертхольм, ты будешь щедро вознаграждён. Кроме того, если вдруг ты решишь покинуть королевство в поисках денег или славы, если твоя работа здесь будет удовлетворительной, я не вижу ни единой причины, по которой ты не мог бы брать с собой одно, в крайнем случае два орудия, вышедших из-под твоего же молотка. Считаю это предельно честным договором.
Паук параллельно тому подался вперёд, поигрывая с коробочкой подаренного табака. Как минимум уже это привлекало внимание к нему чуть большее. Вспоминался Остров Напастей и... что-то ещё.
Звук не побрезговал запачкать руки, отламывая кусочек румяной круглой булочки. Беззвучно и почти незаметно следопыт передаёт по кусочку сидящим по обе стороны от него, подмигивает малому. Улыбается настоятельнице.
Фоседиэль смотрит на Звука.
Канария вежливо останавливает ладонь с протянутым ей хлебом насущным. На мгновение Звук мог приметить колебания кожи на щеке настоятельницы, за которыми, если судить по странничьему зрению, скрывались оголенные десны да зубы. Понадеялась, что тот поймет.
Звук ненадолго задерживает взгляд на жрице, как бы изучая её и отпечатывая в своей памяти. С лица следопыта по-прежнему не сходит улыбка, но на миг меняется в мимолетном подрагивании губ. Ничего такого. Звук кивает и откусывает сладость сам.
Фоседиэль благодарно кивнул Звуку, а затем подтянулся к столу к половинке булочки. Взявшись за неё двумя руками, мальчишка не спеша принялся поедать её.
Маэльфар говорит: - Что же... - покрутив недопитое вино в руке, эльф допил остатки, мягко поставил пустой бокал на стол. - Заманчивое предложение, но моя специализация всё же немного иная. Я пока не думал, чем займусь после... - он замолчал на несколько секунд, раздумывая, как уже после окончания назвать все последние события. - После свержения последнего Зула, у меня оставались старые бумаги и, возможно, я бы попытался вернуться к Реликварию. Или же отправить запрос на Посольство в иные столицы Орды. Мои мысли пока слишком спутаны для этого всего. Но могу ли я попросить кое о чём префектуру, если же откажусь от предложения? У меня остались некоторые сбережения от Нордскольской кампании, а возможно, с вашими некоторыми инвестициями, всё же сможем уложиться в создание Академии на юге. Как раз по техническому профилю, который большая часть из "выживших", не воспринимала в полной мере.
Тирелл скромно повёл плечами, на миг прикрыв глаза - словно бы устало (а может, так оно и было). Повернувшись обратно к стойке, он, абсолютно невзначай, пригубил ещё немного вина. Выглядел, как тот, кто абсолютно каждую похвалу наместника в свой адрес пропустил мимо - и всем остальным без единого слова посоветовал делать так же.
Лев говорит: - «Академия» - звучит дорого, буду предельно честен, - ответил он, пожимая плечами. - Разумеется, по окончании войны и сокращении расходов на легион, наша казна вновь полнится. Но Юг по-прежнему нуждается в золоте в иных местах,- после этих слов он задумчиво отвёл взгляд в сторону, вновь застучав негромко пальцами по столу, какое-то время размышляя. - Целое новое здание, штаб квалифицированных специалистов, огромное множество расходного материала, подготовка, проверка и опробование учебных практик и материалов… - ворчал он, штурмуя в своей голове совсем иную крепость, нежели ту, которую должен был какое-то время назад.
Тирелл говорит: - Раз уж сегодня всеобщее празднество - присоединяйся, - взглянув налево, предложил он. Так же непринуждённо. Сейчас миссионер чуть более был увлечён тем, что перед ним, и чуть меньше - тем, что вокруг. Подёргивая ухом время от времени, всё же слушал, пусть и явного вида не подавал.
Паук снова пригубил немного и принялся, слегка развернувшись в сторону жрицы, раскладывать на коленях заготовленный пергамент. Запах табака с яблонью на фоне всевозможных ароматов таверны разносится не слишком; раскладывается он эльфом неторопливо, с расстановкой. Также и самокрутка сворачивается.
Лев говорит: - Затраты на рекламу, - хмыкнул он, но при этом довольно хмуро, дав понять, что как бы странно и незначительно не звучало крайнее дополнение, оно всё ещё было критически важным. - Я могу организовать мастерскую, в которой будут лояльней относиться к любым местным, изъявляющим желание познать мастерство осады. Её можно сделать ещё больше, нежели ту, которую я предлагал тебе изначально. Однако мы будем совмещать учения с практикой. Таким образом, существует вероятность, что орудия, вышедшие из этой мастерской, будут не настолько безупречны, как хотелось бы.
Эларта Роскошный Страж скрестила ноги и подвинулась ближе к спинке. Сложила руки в замке на колене поглядывая на собравшихся, но особо сверкала взглядом на крепкого воителя и командора. И действительно в глазах промелькивали светло-розовые искорки арканы, что растворялись в бирюзовом море глаз чародейки.
Кельнара - Хм... - одноухая рассматривала эльфа с тем же ленивым и нахальным интересом. - Не моими грязными ботинками дорогие ковры топтать, - однако бокальчик подхватила, чуть отсалютовав Тиреллу. В насыщено-зелёных глазах охотницы плеснулось ехидство. - Слова словами... но тем, кто своего места не знал, всегда прилетает по носу.
Йому говорит: - Раз уж пошла такая пляска, то может и мне можно недвижимость или заведение попросить?
Маэльфар говорит: - Что же, думаю, последующее можно будет обговорить и позже. Так или иначе, мы празднуем победу, а не сразу же цепляемся за финансовые потери, - эльф улыбнулся, наливая себе ещё вина. - И всё же, скорее всего я лично не смогу остаться на Юге. Есть несколько дел, которые мне необходимо будет закончить и в иных частях света.
Канария отвечает Пауку не менее пронзительным сверлением взглядов, бросив мимолетный взгляд на самокрутки. Тонкие губы поджала в неодобрении: «Не здесь же!»
Паук и сам улыбается: больше собрату. Конечно, и жрице достаётся ухмылка, подмигивание. Здесь, здесь - крутит дальше, первую уже закончил.
Лев говорит: - Я обязательно уточню этот момент и мы обсудим его позже,- заверил он Маэльфара, затем перевёл взгляд на Сэтиля. - Мне казалось, ты уже обосновался в Луне. Но если тебе нужна ещё одна жилплощадь, всегда можно рискнуть. Озвучь свои аппетиты.
Канария в конечном итоге позволила себе расслабиться, пригубив еще каплю вина. Прижавшись спиной к креслу, целительница опустила веки, блаженно выдохнув. В уши колыбелью лились слова о несметных наградах и почете, рядом пахло свежесплетенной самокруткой, на ней были белоснежные церемониальные одежды, а смуглую шею укрощенными змеями ласкали освобожденные пряди.
Звук достал из волос кусок веточки. В пальцах её повертел, покрутил и сунул запазуху. Как там его птичка? Звук после выпитого бокала то и дело отвлекается. Щёки чуть румянее обычного, мысли - там и тут.
Тирелл говорит: - Видимо, сегодня я выгляжу куда лучше, чем обычно, если обо мне отзываются... так высоко, - он даже окинул себя взглядом, но, право, выглядел как обычно. - Поэтому лучше чувствовать себя на своём месте... везде. Или хотя бы пытаться. Удел живучего путешественника, - в конце - абстрактность, позволяющая хотя бы отдалённо понять, о чём медноволосый собеседник говорит. Миссионер же, впрочем, начинал подозревать, что о его «кочевом» образе жизни она, как бывалая, могла догадаться. Бывалой она точно выглядела - хотя бы потому, что ухо было одно.
Фоседиэль уставился на то, как Звук вертел веточкой. Это было недолго, но все же намного интереснее чем «высокие» беседы.
Звук туда же за пазуху прячет и расписной конверт.
Йому говорит: - Я предпочитаю справедливость. Может ты и видел Грозового Шторма метко, но я видел его на передовой раза три, а полевую мастерскую обещанную он так и не организовал. Ремонтом по итогу занимались инженеры с севера, регулярно вступая в конфликты с союзными мастерами. А ты предлагаешь ему взвалить на горб и одну ногу две артиллерийских машины и помочь с открытием целой академии. Хотя жрецу Солнца, у которого и без того открытый путь на Кель'Данас, за все те спасенные жизни и проведенные службы прощаний даришь билет на Кель'Данас. А инструктору по стрельбе, у которого уже есть возможность преподавать на стрельбище, место инструктора на стрельбище. Когда Паук и его отряд своими жизнями и здоровьем прокладывали нам самый практичный путь к победе изо дня в день. Ты впрямь считаешь это справедливым?
Лев говорит: - Ближе к делу,- вздохнул он.
Паук поглядывал на Гневокрыл исподлобья, делая своё столь неприятное матроне дело. Закончил на третьей, успешно сгрёб остатки, умыкнул коробочку в один из многочисленных карманов. Повёл ухом, хмыкнул.
Кельнара кратко хохотнула и секундно смерила эльфа взглядом. На мгновение только присмотрелась к лицу, что-то понятное только ей высматривая в чертах. - Твои дела с головой давно не дружат? Или по голове прилетело недавно? - просто поинтересовалась охотница, делая легкий глоточек из бокала и присасываясь к сигаретке на секунду. - Они чествуют тех, кто бился и победил. И, вроде, тебя… - Кельнара скучающе пустила дымное облачко в потолок. - Я тут ни к месту. А тебе похвальбы насыпали вряд ли за то, что ты был живучим путешественником всё это время.
Тирелл говорит: - Тем не менее, всё ещё им остаюсь, - он, чуть наклонив голову на бок, заострил уголки губ вниз, словно бы всерьёз об этом призадумавшись: - Если тебе не место за тем столом, то тебе место здесь, - окинул взглядом помещение, скромно, и чтобы "определить", о чём он. - Мне место за тем столом, но я всё равно сижу здесь, - перевёл взгляд налево: - И меня сейчас всё более чем устраивает.
Каннария говорит: - К слову о справедливости, наместник, - подала чуть вялый голос жрица. - Хотела рассказать вам о вашем рыцаре, леди Зимней Заре. Она проявила на поле брани не только бравый героизм, но и доблесть истинной защитницы Детей Солнца. Вы планируете как-то отметить её успехи? Подвигам её воистину нет счета. И свидетелем тому каждый сидящий за этим столом.
Маэльфар кивает.
Лев говорит: - Те, кто не пришёл, имеют на награды ровно такие же притязания, как все собравшиеся здесь, - ответил он тоном, подразумевающим то, что сказанное Канарией было абсолютно очевидной вещью.
Фоседиэль явно не знал что это за леди Зимняя Заря, но очевидно, что Фося здесь оказался только ради того, чтобы сбежать со второй смены школы.
Йому говорит: - Это был прямой вопрос, Лев. Точно так же ты чествовал Стрелу, которая при первой же возможности столкнула бревно на наши войска. Вот ей воздалось за это по справедливости.
Звук повёл ухом на замечание жрицы, посмотрел на Льва. Лиэнне и правда титанически потрудилась, сразила не одного аватара лоа. Как и Кирахелиан.
Эларта Роскошный Страж говорит: Да, Лиэнне отменная защитница, - вторила словам Канарии чародейка, пронизывая речи своим голоском. - Она одна из немногих старалась уберегать меня. Как и центурион Киралхелиан. И даже исцелял в сражениях не раз.
Канария после этих слов решила не мучить ни себя, ни наместника излишней скрупулезностью и дотошностью. Лишь опять прильнула к любимому креслу, наблюдая за произошедшим вполмысли.
Лев говорит: - Ответ на твой вопрос ожидаем: да. Я считаю справедливыми награды, которые отдаю своим товарищам. И, как это всегда работало в наших рядах: если у кого-то есть претензии или предложения - они всегда в праве озвучить их. Обстоятельства, благо, позволяют нам не спешить и принимать решения добросовестно, учитывая все мнения. Поэтому если тебя что-то не устраивает - либо называй альтернативу, либо придумывай тост. Остальные, как взрослые эльфы, сами подойдут ко мне после этого собрания и скажут, если что-то им не по душе.
Паук говорит: - Тост? - покончив с самокрутками, поинтересовался, негромко пройдясь пальцами по столу. - Есть за кого.
Йому говорит: - Давай.
Кельнара говорит: - Хм-м-м... - изображая задумчивость, потянула Кельнара и даже не побрезговала утащить со стойки тарелку с предложенным ей мясом. Без изысков вогнала в кусок мяса, как в муху, нож поперёк, и снова поинтересовалась у Тирелла, сощурив внимательные глаза: - Тогда зачем ты ввязался? Ноги путника несут его далеко и глубоко в любой угол... сердце, знаешь, - с ноткой философской романтики подняла она голос к потолку и легко отчеркнула от мяска кусочек. - Но фы... - пробормотала эльфийка невнятно, жуя кусочек и указывая на синеглазого кончиком ножа, - сфязываешься с «фышокими». Фотя фебя рядом и не фювствуешь, - проглотила, чуть облизнувшись. - Всё равно своей тропой, как бродячий прыголап...
Лев утвердительно кивнул, заприметив воцарившуюся «относительную тишину» в зале после своих последних слов, да глухо цокнул под шлемом.
Звук слаб в тостах, полагается на капитана, как на инициатора, ждёт. Действие алкоголя ослабевало (не то чтобы Звуку сильно хотелось продолжительного опьянения) и вот - подпитка как раз вовремя.
Канария позволила себе, как самой взрослой эльфийке за столом, подняться с почти наполненным бокалом, да завести речь.
Лев говорит: - Тост, - несильно ударил он кулаком по столу, из-за чего стоявший перед ним бокал чуть не опрокинулся, а жидкость в нём едва не пролилась на рыцаря. Лев грузно поднялся с места, отодвигая стул.
Паук уступил кому-то из более ловких.
Канария, вестимо, собиралась начать, но замолчала под треск стакана Льва.
Лев взялся за бокал и заглянул в него, вздыхая. Также, очевидно, ожидая, пока остальные участники застолья поднимутся на ноги. И между делом выудил из набедренного подсумка латунную трубочку, нервно покручивая ту в руке.
Маэльфар так же поднялся, поднимая свой полупустой бокал
Звук - за компанию. И малого подбодрил, легко поддев локтем.
Фоседиэль, почувствовав на себе силовое давление локтя и сделав серьезное лицо с крошками от булки вокруг рта, встал… правда, без стакана.
Эларта Роскошный Страж поднялась со стула, бережно обхватив парой пальцев за изящную ножку бокала. Слегка повела кистью, заставляя жидкость внутри войти кругом, смативая стенка внутри и отдавая аромат.
Лев указал на себя, затем жестом обвёл весь стол, мол, «я начинаю - вы продолжайте», затем набрал в грудь воздуха...
Зеренон находился близ «Жемчужины Юга», но внутрь не заходил. Вино уже давно не расслабляет и не пьянит рассудок, еда не приносит удовлетворения, а компания - радости.
Лев говорит: - За пурпур Юга! - только и выдал он, громко выдыхая да поднимая бокал.
Зеренон стоит на улице. Ночь была не так холодна, как раньше. Может всё потому, что и Зеренон уже был не тем.
Тирелл говорит: - Оказался здесь случайно, - он непринуждённо пожал плечами, словно в действительности так и было. Затем продолжил: - Не смог остаться в стороне. Не в первый раз в моей жизни. Надеюсь, и не в последний. Учитывая, что я почти исполнил своё предназначение здесь. Осталось... Ещё кое-что. Это единственное, что имеет для меня значение в первую очередь. Остальное - лишь детали, на которые «бывалый» может не обращать внимание, - он взглянул на собеседницу, словно бы оценивая её «способность к бывалости» в очередной раз за диалог. Миссионер мимолётом бросил взгляд через правое плечо, и, присоединяясь к всеобщему тосту, взял кубок в левую руку, пригубив ещё немного вина.
Лев стоял с бокалом, поднятым вверх. Полагал, что остальные также добавят немногословные дополнения к тосту, после чего все совершат заветное «чоканье».
Маэльфар говорит: - За новое начало для нас всех, - эльф чуть думал над словами, а потом так же поднял бокал.
Звук говорит: - Транквиллионская тишина пробудила во мне звук, - ляпнул Звук несмело, поднимая свой бокал. Довершил знаковой фразой: - За Пурпур Юга.
Кельнара прозаично продолжала жевать свой бесплатный ужин на фоне момента высокой гордости.
Лев на пару секунд наклонился к незнакомой эльфийке в табарде Луносвета, что-то ей буркнув.
Звук пожевал сказанное с секунды две. Пробудила голос, не звук. Ох, Звук...
Канария говорит: - За погибших, выживших и еще нерождённых, - проговорила первое пришедшее в голову Канария. Многослойные тосты уже не лезли в голову.
Фоседиэль оглядывал каждого, кто произносил какую-то речь. Мальчишка явно хотел что-то сказать, но у него не было ни стакана, ни положения, чтобы высказаться.
Йому говорит: - За возрождение провинции.
Лев покосился на Тирелла, что будто бы и не торопился присоединяться к тосту; положил трубочку на стол.
Паук говорит: - За потерянных, - а их было едва ли не больше павших, если вдуматься. Паук не вдумывался, но лишь добавил уверенно и во всеуслышание: - Мы их найдём.
Эларта Роскошный Страж кивнула в ответ словам Командора и приподняла бокал. - За Кель'Талас! - негромко всё же произнесла чародейка, что было даже странным для её поведения.
Лев испустив долгий усталый вздох, свободной рукой взялся за край шлема и стянул его с себя, явно борясь с самой мыслью исполнения этой задачи всем своим естеством. Свету открылось бледное лицо, покрытое уже порядочно зажившей рубцовой кожей - явно след недавних ожогов. На это ясное молодое лицо без единой морщинки спадали пряди погоревших огненно-рыжих волос, однако большая их часть была собрана в компактный хвост на затылке, который, однако, при снятии шлема, тут же распушился, «задышав».
Фоседиэль говорит: - Он не лысый! - воскрикнул мальчишка, слегка заметив лицо Льва.
Фоседиэль тут же прикрыл рот свободными ладонями.
Звук чуть не лишился челюсти. Мечта сбылась.
Лев говорит: - Лучше бы не сказал, - прокомментировал он, очевидно, тосты всех собравшихся, а не крайнюю реплику Фоседиэля, да пригубил бокал.
Паук спрятал едва заметную ухмылку кивком и осушил давно начатый стакан.
Эларта Роскошный Страж поджала губы и едва бы присвистнула, в упор разглядывая не столь уж и загадочного местного наместника.
Канария зрелищем удивлена не была. Великая честь, гораздо превышающая любую поездку на Кель'Данас, - быть в числе тех, кто ведал об истинном облике наместника. Слухам о деве в доспехах и двух гномах-пиромантах, стоящих на плечах друг друга, больше не бывать. А за это стоило выпить. Осторожно, правда. Не хватало ещё новых слухов о настоятельнице с дырой на месте щеки.
Тирелл взглянул через правое плечо, окинув соратников продолжительным взглядом - всех, от выглядывающего из-за стола Фоседиэля до Льва, наконец-то снявшего шлем. Миссионер взялся за бокал, готовый присоединиться к тосту, но в своей манере - скромно и без лишних слов.
Звук говорит: - Оп-па, - едва слышно выдохнул следопыт и выпил. За это действительно стоило выпить.
Зеренон тем временем разглядывал звезды в ночном небе.
Лев говорит: - Надеюсь, те, чья жизнь хоть в какой-то степени зависела от этого, теперь спокойны, - проворчал он, не скрывая улыбки, потряся шлем, что держал в руке. - Ну вот, полгода кропотливого строительства репутации псу под хвост. Ради алкоголя.
Лев вздохнул да плюхнулся обратно на стул, подвигая тот ближе к столу.
Кельнара иногда посматривая в сторону ошалевшего от какого-то своего «счастья» собрания, умело и быстро продолжает разбирать мясо по кусочкам и есть. Шокированный знакомый писк ребёнка, конечно, приметила.
Эларта Роскошный Страж не отрывая взгляда от командора пригубила вино, словно срисовывая образ. Глаза чародейки поблескивали. Симпатичный, да, но ничего сверхъестественного и, разумеется, напрочь стирающее все слухи, что слышала прежде, как только прибыла на Юг.
Канария говорит: - А что если Лиэнне... - Канария погрузилась в размышления, подняв подернутый туманом взгляд к потолку. Но развивать мысль вслух не стала. Все, что происходит на Юге, остается на Юге.
Паук говорит: - Выше нос, Эфирный. Это не демонстрация слабости, напротив... - вскинул было руку, но мудрую мысль не закончил - потянулся за фруктами. - Словом, иногда репутацию лучше строить в открытую. Как рыцарю подобает? - предложил весело и скептично. Нет, мысль не оформлена, а яблоко уже грызётся.
Лев не мог не скрывать кроме улыбки и факт того, что наслаждается своим пребыванием без шлема. Закрыв глаза да чуть задрав голову он с особо ярко выраженным спокойствием втягивает чистый воздух ноздрями, наслаждаясь его вдыханием, без участия в этом процессе фильтров его злополучной каски.
Паук покосился на матрону, покачав головой весьма отрицательно.
Зеренон ещё немного побродив под стенами таверны, возвращается на Тропу Мёртвых. Тамошняя компания ему, к сожалению, была ближе.
Фоседиэль говорит: - Ну и скучные вы, взрослые, - прохрипел мальчишка, садясь на стульчик. - Столько скучных речей, а потом - бац! - слабо стукнул по стульчику, - и тосты. Нет бы лучше обсудили то, как вы троллей шындарахали! Да я даже слышал, что вы нескольких троллей размером с башню дяденьки-наместника победили. Но тут прям какие-то награды и кто заслужил, а кто — нет, обсуждаете. В сказках такого не пишут, а если и пишут, то в конце.
Лев говорит: - Это категорически вредная привычка, которую уже так просто не выбить, - усмехнулся он, оголяя ровные, белоснежные зубы ещё сильнее. Лев явно не мог совладать с радостью того, что после столь длительного времени он вновь появляется на публике с открытым лицом.
Паук говорит: - Разрешите, - разрешения он не спрашивал, конечно: объявлял о грядущем отсутствии. Ловко выскользнул и на ходу вынул свежую яблочную. Поинтересовался у возможных желающих проветриться об этот самом желании лишь вопросительным взглядом. Один адресован Светлому, второй - одноухой. Блондин и сам двумя целыми ушами похвастать не может.
Лев смотрит на Фоседиэля.
Канария проводила Паука взглядом, а затем вернула его к сидящим у стола
Паук выждал секунду, две и огласил, наконец, вынув три сигареты. - Свежачок! - после чего юркнул к выходу.
Паук склонился на мгновение.
Кельнара говорит: - Смотрю, и шум, и скорбь мимо тебя, - заметила эльфийка, внимательно зыркнушая мимо плеча Тирелла на суету у стола, когда все от шока, чтобы уж вдохнуть, приложились к бокалам.
Звук подливает винца и заедает булочкой. Вскоре от подарка Уголька останутся только крошки.
Йому курить-то хотел, от того начал медленно выбираться на ноги, а затем с помощью трости - на улицу.
Канария обнажила белоснежный оскал в ответ Пауку
Паук окликнул Эхо сразу, как увидел, а увидел быстро. - Зеренон! - но сделал это по имени.
Лев говорит: - Мне кажется, сегодня один из тех немногих дней за последние полгода, когда сидящие здесь могут и даже хотят не обсуждать ужасы этой войны, Фоседиэль, - пожал он плечами, поджимая губы. - Однако мне так лишь кажется. Мы здесь не на службе. Вещайте, что вздумается, - отмахнулся он, оставив шлем на столе.
Эларта Роскошный Страж отпила вина совсем немного, скорее просто для вида смочила губы. Даже не понятно, попала ли капля на язык. Эльфийка встала и поклоном выпалила, словно жгучей чародейской вспышкой: - Вынуждена откланяться, я загляну, Командор, к вам позже. Сочтёмся по поводу моей награды. Стало быть, зайти в ставку?
Зеренон приветственно кивнул и вышедшему Сэтилю.
Канария вяло слушает наместника, порой постукивая в такт его словам ногтями по столу
Лев говорит: - В префектуру, - кивнул он, тепло улыбаясь эльфийке. - Буду ожидать. Ты хорошо проявила себя, несмотря на излишне краткое пребывание. Я наслышан.
Йому махнул Зеренону рукой и закурил.
Паук говорит: - Доброй охоты, полагаю. Задержишься ненадолго? - поинтересовался, протягивая одну из новеньких самокруток Сэтилю. Тут уже заметно, что плечом следопыт не совсем ловко орудует. - А... ты со своим, - в таком случае высек искорку и затянулся поглубже.
Эларта Роскошный Страж говорит: - Разумеется. Надеюсь и наслышаться обо мне в столице.
Лев говорит: - Сделаю всё, что в моих силах, - заверил он девушку, вновь той кивнув.
Эларта Роскошный Страж поклонилась Льву.
Звук говорит: - Иди сюда, - вновь поддевает малого локтем и протягивает ему ма-а-аленький бокальчик с совсем крошечной винной порцией. - Выпей с нами.
Канария говорит: - Звук...
Звук говорит: - Научит только плохому. Да ладно, две капли. Для запаха.
Канария говорит: - В следующий стакан я подолью тебе две капли яда. Против запаха.
Тирелл отрицательно качнул головой, отказавшись, как и всегда. Но вместо этого осушил кубок моментом: - Не в первый и не в последний раз, - Тирелл, кажется, повторился в этой фразе, но повторил он её явно не просто так: - А оставаться незаметным, порой, не так уж и плохо? - повёл плечами, подав Плеснеру такой же условный сигнал, чтобы повторить заказ.
Звук ёрзает на стуле, слегка отодвигаясь от настоятельницы. Старается избежать её взгляда.
Фоседиэль говорит: — Это что? - мальчишка уставился на стакан - Я бы выпил.
Эларта Роскошный Страж исполнила очень отточенный реверанс, даже не прибегая к какому-то колдовству. Яркая, изящная. Быстро направилась к выходу, словно звезда в ночном небе.
Канария говорит: - Давай лучше тебе подольём? - мгновенно сменила гнев на милость жрица, расплывшись в ласковой улыбке. - Ты же мне как… Как брат. Да.
Канария не дожидаясь ответа, подтягивает к себе ближайшую бутыль, наполняя стакан соседа.
Фоседиэль говорит: - Он на вишневый сок похож, а я его беру, - подтянулся к стакану, пока другие заняты своими делами.
Лев вновь пригубил своё вино, довольно облизывая губы да бегая глазами по заведению.
Зеренон говорит: - Лесные дикари ещё долго не оправятся от нанесенного им поражения, если оправятся вовсе, - констатирует латник, глядя на «Жемчужину». - Самое время живым довольствоваться триумфом, вспомнить о том, что есть не только война и смерть, - последнее в голосе мертвеца звучало куда более меланхолично. - Мой же дозор будет продолжен. Рыцарь оборачивается к западу, где простиралась знаменитая Тропа Мертвых. - Насладитесь моментом сполна. Возможно, мы ещё встретимся.
Эларта Роскошный Страж вышла из «Жемчужины» и направилась по улице. Стала огибать стоящих эльфов.
Аптекарь Венустус говорит: - Дождаться не могу, когда вновь свижусь с тем рыжим гадом из Анклава... Гадкий мальчишка, ныа-а...
Йому говорит: - А ты не хочешь родственницу свою поздравить?
Зеренон говорит: - Мне хватит и того знания, что она жива и здорова.
Паук место освободил, но колечко дыма уже повисло в аккурат перед чародейкой. Виновато отреверансил - где-то на половину.
Эларта Роскошный Страж выдохнула резко носом, отмахнувшись одной рукой от дыма. Следом недовольно фыркнула и удалилась.
Кузнец Франсиса говорит: - А я ожидала увидеть сегодня Иссанлориэна. Он мне здорово помог тогда, в начале...
Ловчий смерти Ратиэль говорит: - Эх, и где наш Талиесин...
Кельнара взглянула на Тирелла только как-то сквозь бокал, допивая то вино, которым он поделился. Заметно? Зелёные глаза син'дорейки блеснули понимающей нотой. Комментировать она не стала. Просто отправила в рот последний кусок мяса.
Лев вдруг нахмурился, глядя на бокал в руке.
Йому говорит: - А мне кажется, ей бы очень хотелось поделиться новостями с тобой лично. Навестил бы, что ты как рваная калоша.
Паук говорит: - Заря бы хотела тебя видеть. Как бы там ни было, - неизвестно, насколько убедительно может звучать что-либо для Эхо, но убедительным странник постарался быть. - Лучшее время - чем скорее.
Канария, оставив наконец в покое несчастного странника, вновь одарила его белозубой улыбкой, сияющей на смуглом лице, подобно вывеске со скидкой в «Жемчужине Юга», и, отодвинувшись от стола, проследовала… куда-то.
Звук всё же сдаётся и смотрит на госпожу Гневокрыл. Что-то подозрительное было в том, как резко она сменила тон.
Канария говорит: - Мы с тобой теперь братья… сёстры навек, - заверила Звука на прощание жрица.
Звук смотрит на Канарию.
Фоседиэль говорит: — Ого! Поздравляю с пополнением, дяденька.
Звук смотрит обратно на свой бокал.
Зеренон говорит: - Может вы и правы, - только и произнес немёртвый, ступая вперед на улицы городка.
Йому говорит: - Конечно, правы. Она тебя ждет.
Харисдар прошмыгнула в «Жемчужину Юга» откуда-то с краю. Возможно, даже осталась вне внимания.
Лев говорит: - Сестра-Канария… - протянул он, поджав губы да вскинув брови, всем своим видом давая понять, что в его понимании это не звучит как что-то хорошее, но потом тут же эту гримасу со своего лица стёр. Совсем забыл, что без шлема теперь его могут читать по одному лишь выражению физиономии.
Тирелл поддержал немногословность собеседницы, неторопливо потянувшись за вторым кубком, пока Плеснер забрал первый, уже опустошённый. Миссионер, от слова совсем, никуда не торопился именно сейчас - и это было заметно.
Звук говорит: - Если я это выпью, что-то случится, да? - Звук поставил вино на стол и надолго замер, боясь, что даже лишнее движение чревато адскими муками. - Умеет произвести впечатление, да?
Лев кивает Звуку. - Всегда умела.
Звук вздрогнул. Фоседиэлю больше не наливал.
Фоседиэль говорит: - Может я выпью? Яда там точно нет!
Харисдар вошла во внутрь заведения, повела носом и поерзала штанины своего доспеха шоркая пальцами по поясу. Сумки на спине не было, плаща тоже, как и наплечников.
Звук говорит: - Лет-то сколько тебе? Выглядишь совсем крошечным, - настоятельница будто влила в до того легкомысленного следопыта толику здравомыслия.
Звук отрезвел моментально.
Фоседиэль говорит: - Сто! - мальчишка улыбнулся, выдержав небольшую паузу. - Честно, не помню.
Паук говорит: - Полагаю, лучше не будет, - смешливо пожевал самокрутку недолго и затянулся снова.
Йому говорит: - Надо было ему палкой по шлему дать...
Лев говорит: - Дай ему, - усмехнулся рыцарь, переведя взгляд на Фоседиэля. Теперь, будучи без шлема, эльф очень явно демонстрировал то, с какой настороженностью он изучает взглядом малого каждый раз, когда на того лишь глянет. - Один раз голова заболит, авось на всю жизнь расхочет.
Лев говорит: - Каларин!
Каларин говорит: - Внимаю!
Лев говорит: - Рому!
Кельнара говорит: - Что ж... - син'дорейка некуртуазно облизнула с вилки последние капли мясного сока. - Дороги тянут из тебя много жил, - заметила она уже тише и не конкретно о молчаливом эльфе, сколько в целом о всём том, что «намолчал» он между ними за короткое время. - Тебе хватает силы ступать крепко, смотрю. Это редкость сейчас, - и явно не ждала каких-то объяснений, потому что полезла шарить по карманам своей куртки.
Лев поставил недопитый бокал вина и демонстративно отодвинул его подальше от себя. - И мяса!
Звук приказу наместника противиться не смеет даже под угрозой кары в лице госпожи Гневокрыл. Может, удастся как-нибудь утаить...
Паук говорит: - Твоё упущение, - хохотнул. - Я сейчас. Не хочется допускать очередных пропаж... А, и да. Самоцветы при мне. Надеюсь, Шалимар готова собрать колчан ещё раз? Если это возможно.
Звук втихую пододвигает Фоседиэлю его рюмочку.
Харисдар прошла к стойке, поглядывая на лучницу, которую повстречала недавно. Наместника среди высоких спинок у стола не замечала.
Лев взглянул на Звука и рукой, точнее, пальцами, почти стиснутыми вместе, указал следопыту рекомендуемую дозировку для Фоси.
Йому говорит: - Возможно, руки меня более-менее слушаются, а прошивать его все равно мне. Так что у тебя есть шанс притащить какой-то особенный колчан.
Тирелл говорит: - С этим я не могу не согласиться, - вероятно - максимум, который он сейчас могу озвучить в ответ. Но даже в эту абстрактность умудрился вложить целый массив согласия с замечанием собеседницы. Взглянул на неё, изучив снова, теперь уже на предмет подобной «крепости», и между делом бросил взгляд на подошедшую Харисдар.
Звук ещё как мог похвастаться глазомером. Ни граммом больше.
Кельнара качнула двумя пальцами, держащими уже помирающий огрызочек самокрутки в сторону рыжей.
Тирелл говорит: - Гонцы сегодня тоже обслуживаются за счёт заведения, так что не стесняйся, - между делом оповестил он рыжую.
Йому говорит: - Все формулы у нас уже просчитаны и готовы. Если самоцветы уцелели, то это упрощает работу вдвое.
Паук говорит: - В добром рассудке лишь бы остались. Или не в худшем, чем нынче, - отмахнулся было, выпуская очередную замысловатую дымную фигуру. Но всё же заключил: - Впрочем, вам только и доверюсь. Я сейчас, - повторился напоследок, пока удаляясь.
Йому кивнул.
Фоседиэль принял рюмочку с ехидной улыбкой, но не стал торопиться с употреблением неизвестного напитка. Понюхал содержимое стакана. Лицо мальчишки стало таким, словно он унюхал что-то отвратное: - Ужас, очень острый запах, как будто это лекарство рыжей тётеньки, даже противнее! - с этими словами, мальчишка протянул стакан обратно Звуку: - Вы очень глупые-глупые, взрослые. Зачем пить это, когда есть сок?
Звук уже грустил сегодня. Сока и правда не хватало. Мальцу он просто улыбнулся - мягко так, совсем слегка поджав губы.
Лев говорит: - Устами ребёнка глаголится истина, - усмехнулся он, впечатлённо вскинув брови. Но не успел он нахвалить малого в достаточной мере, как Каларин принёс ему заказанный ром.
Йому говорит: - Самоцветы для того и нужны.
Харисдар только кивнула рыцарю. Благодарно. И прижалась торсом к столешнице, разглядывая ,чем сегодня кормили и чем можно угоститься.
Звук говорит: - Проверка на стойкость.
Лев говорит: - Прошёл,- выразил своё мнение рыцарь после крайних слов Звука, одобрительно кивая Фоседиэлю да поднимая только что полученный напиток. - За твои верные решения.
Лев сделал небольшой глоток напитка, что был заметнее более горячительным, нежели предшествующее вино, да чуть сморщился, громко выдыхая.
Звук обходился теперь лишь тем, что нюхал бокал, над которым, по его мнению, поколдовала Канария.
Кельнара явно прошла и свой переломный порог, определивший «крепость». На открытых сухих руках виднелись вены, лицо - строгое, внимательное и когда-то, возможно, красивое - явно несло в себе отпечаток возраста. Отчетливые морщины в уголках глаз, просевшие линии губ, прорезанные будто линии скул. И слишком кусачая зеленца в цепком, но спокойном взгляде. Сдалась она тем тропам, по которым прошла и фелу, который виднелся в глазах, или нет - это каждый мог решать сам. Сухие длинные пальцы сигарету держали уверенно и привычно.
Фоседиэль говорит: — Я, как настоящий ценитель напитков, говорю вам, что нет ничего вкуснее охлажденного и свежего вишневого сока, а это.. это же... это ведь какая-то неприятная штука, что от одного запаха заставляет клониться в сторону от него! А его ещё в таких бутылках преподносят, ну и ну! Видимо всем эльфам в один момент голову отбивает. Понятно, почему дяденька-рыцарь всё время в шлеме ходил. Думал, не отобьют, но ведь ударило ещё сильнее!
Лев бегал своими ярко-изумрудными глазами по ёмкости, в которой ему принесли напиток, да и на её содержимое.
Звук говорит: - Раз в сто лет и бревно стреляет, - веско вставил лучник, сначала улыбнувшись, но потом посмурнев. Та высшая, тоже лучница, прошла всю кампанию и так глупо умерла. Халаззи взял своё.
Фоседиэль говорит: - Умерла? А она такая со светлыми волосами... ещё стояла с нами на переговорах у какого-то камня?
Лев говорит: - Стрела… - вздохнул он, поджимая губы. - Она была неоднозначным персонажем в этой истории. И всё-таки более важным, чем многие полагают.
Звук повёл бровью, ухом. Он что, вслух сказал? Быть того не может! Потрясённый взгляд вновь на бокале. Колдунья! И правда с вином что-то сделала!
Харисдар набрала несколько булочек из корзины перед лицом, а также указала Плеснеру на блюда позади. Выбрала в итоге эльфийка мясное с овощным гарниром. Привычное из недорогого и чтобы в случае чего можно было унести с собой потом. Хотя в этот раз сумки за спиной то и не было. Жадно Фенлет стала надкусывать булку, не дожидаясь, что в сию минуту ей преподнест нормальное горячее блюдо.
Лев говорит: - Та, что выловила тебя, когда пришли кель'дореи,- кивнул он, глядя на Фоседиэля. - В синих одеяниях. Как иначе...
Кельнара говорит: - Что, - участливо поинтересовалась охотница, глядя, как уминает Харисдар булку, - загоняли?
Фоседиэль говорит: - Ох... как же жаль. Я не знаю, что там произошло, но я думаю, что она отдала свою жизнь за свой дом. Это героическая смерть и мы должны помнить о ней только хорошее, ведь о мертвых либо хорошее, либо ничего.
Звук говорит: - Билась до конца, - хоть и в такой печальной ноте, но Фоседиэль наконец получил немного историй с фронта.
Йому говорит: - Ещё не допились?
Фоседиэль уставился на Звука, протягивая тому руку. - Раз у вас такой ритуал, чтобы праздновать, то давай.
Лев говорит: - Хорошее, либо ничего,- согласился он с малым, затем перевёл взгляд на Сэтиля и помотал головой. - Нет. Присаживайся. Рому?
Звук больше не пьёт. Бокал так и остался наполненным.
Лев говорит: - Мяса? - следом задал он второй вопрос, как только Каларин поставил пред ним поднос с копчёностями.
Йому говорит: - Я дальше по лёгкому. Винца поцежу.
Фоседиэль, увидев реакцию следопыта, проговорил: - Вот это дайте, пожалуйста, - и указал на бокал.
Харисдар не переставая жевать произнесла с почти набитым ртом: - За... Не-е- е, - отрицательно мотнув головой, эльфийка что-то произнесла невнятное и продолжила уплетать булку. После уже повернулась к столу, когда перед носом стояло горячее блюдо.
Лев увидел, как Фося вновь потянулся за алкоголем, вновь указал Звуку, сколько тот должен позволить тому выпить. То была от силы капля, две.
Звук говорит: - А как же стойкость? Это тебе не сок.
Фоседиэль говорит: - Но вы же это пьете, как ритуал?
Звук находит на столе всё ту же рюмку, сливает большую часть вина себе в бокал, оставляя Фосе пару капель. Захочет - дотянется, выпьет. Лично в руки следопыт ничего никому не даст.
Лев говорит: - Стойкость, - вновь улыбнулся он, мечтательно закатив глаза. - В рыцари бы его Оруженосцем. Таскать тяжести за всеми, драться с пугалами, потом с другими детьми, потом учиться мириться, потом учиться смиряться… - не договорив, он остановился да громко выдохнул. - Жаль, времени нет. Так бы взял под личную опеку и будущее было бы в кармане.
Тирелл, уделив достаточно (но не больше, чтобы это казалось чем-то навязчивым) внимания изучению собеседницы, похоже, своё любопытство удовлетворил, создав первое впечатление - впрочем, на первое впечатление никогда не полагался наверняка. Лишь брал его во внимание, что и было заметно по скромному кивку самому себе. Миссионер затем перевёл взгляд на Харисдар, одарив таким же непринуждённым взглядом. И снова на белобрысую: - Сегодня стол открыт, так что, если захочется - ты сможешь угоститься и без моего «именитого имени». Главное, не думать о том, что ты сейчас видела перед собой, лишний раз, принимая возможность, - он пригубил немного вина, поднявшись на ноги: - И, да... Поосторожней с пеплом, - добавил он тихо: - Плеснер этого _очень_ не любит, - невзначай предостерёг миссионер, так же неторопливо, как и остальные его действия сегодня, направившись к выходу, на свежий воздух.
Харисдар не отвлеклась на миссионера, продолжая небредно орудовать в тарелке. И не всегда столовыми приборами.
Кельнара говорит: - Не вспыхнет, - спокойным эхом отозвалась Кельнара, проводившая, будто специально, синеглазого эльфа в спину дымной аурой.
Кельнара покосилась краем глаза на Плеснера, тем не менее.
Тирелл, дрогнув уголками губ вверх на ходу, сухо усмехнулся, подходя к выходу, когда запах снова ударил в нос, и скрылся снаружи.
Фоседиэль, надув щеки, мальчишка слез со своего седалища и, забравшись на край стула, подтянулся за стаканом. Взяв свою долю вина, мальчишка, прижав ноздри руками, выпил содержимое. Лицо мальчишки вновь отражало отвратность, а через пару мгновений сменилось на более неприятное. - УЖАС! - прокричал мальчишка, поставив бокал обратно на стол. - У меня аж язык обжегся! - бурча, слез с кончика стула Звука и вернулся на своё место. - Ужасные у вас напитки...
Лев улыбается Фоседиэлю.
Звук пожал плечами. Годы идут, привыкаешь и к худшему. Озвучивать унылую фаталистическую мысль он не стал.
Фоседиэль уставившись на Льва, сказал: - Спасибо, но в башне сидеть не хочу. Да и шлем таскать на себе всё время тоже. Только подумайте, какие же у вас сейчас жирные волосы! - указал на хвостик Льва, где волосы несколько блестели и слипались между собой. - Вам определенно нужно в душ, теперь точно же заржавеете.
Лев говорит: - Моюсь я каждый день, - приметил он, вновь пригубив сосуд да громко выдохнув после того, как ром обжёг горло. - Порой по два раза. Когда ходишь во всём этом иначе нельзя.
Харисдар ела мясо, хватала некоторые овощи руками, пачкая рукава старой рубахи. Где-то потёртая, где-то выглядывающая из-под доспеха снизу.
Фоседиэль говорит: - А потом сушите волосы у своих перьев и масочку делаете из помидоров, чтобы выглядеть привлекательно?
Кельнара когда Плеснер возился со своими делами, потушила сигаретку о нижнюю часть стойки. И пока поглядывала на Харисдар.
Звук усмехнулся. Ребёнку позволена роскошь - подшучивать над легатом.
Лев говорит: - Из огурцов, - осудительно прокомментировал он, поражённый невежеством ребёнка, чьи уста и способность глаголить истину он сам недавно хвалил.
Фоседиэль говорит: - А потом в шлеме ходите. Ну и ну! Дяденька-наместник, вы либо не даете другим увидеть свою красоту, либо стесняетесь. Я вот думал, что вы лысый чёрный эльф. Вы определенно выглядите красиво. Удивительно, что у вас нет пары.
Лев говорит: - Я тоже видел эту карикатуру, - хохотнул он, оскалив зубы. - Кто-то ей разбрасывался на улице пару месяцев назад. Было забавно увидеть это впервые.
Звук после некоторой паузы в трапезе решил сменить антураж. Булочки и вино - это в прошлом. Будущее за мясом. И... за ромом. Звук видимо, вдохновился кое-кем в этом заведении.
Лев говорит: - Моя «пара» сейчас отсыпается после безустальных дней и ночей нарезки троллей на сувениры, - спокойно сказал он, пожимая плечами; улыбка с лица не сходила, очередной глоток рома был отправлен по назначению, следом и кусок копчёного мяса с подноса подле. - А госпожу Светлоягоду-Эфирную после нарезки троллей на сувениры будить настоятельно не рекомендуется, покуда самому не охота оным стать,- вдруг улыбка с лица рыцаря исчезла и её сменила... настороженность?
Харисдар подхватила вторую взятую булочку. Разломала её пополам и ей стала собирать оставшиеся соки с тарелки. Отправив эту половинку булки, облизала пару пальцев, которыми себе в рот таскала овощи.
Фоседиэль говорит: - Ого! А я думал, что вы один-одиношенький, всё время в башне сидите и на публику эльфов редко выходите.
Лев говорит: - Я не всегда в башне, - отмахнулся он от мальчика. - Это ты не всегда и везде, чтобы видеть мои передвижения. И хвала Солнцу!
Звук не напьется. Максимум - ещё один стакан. За заказом следопыт обратился к обыкновенно проходящему мимо Каларину.
Кельнара говорит: - Слушай... - одноухая наклонилась к Харисдар и заметно понизила голос, поверх рук рыжей посматривая на опустевший стол с гостями. - Малец тут бесхозный воспитаник для бойцов местных, что ли? Он вчера мне наплёл, что шляется, где вздумается, потому что родителей «потеряли», - и выразительно шевельнула бровями в сторону, откуда звучал голос Фоси.
Фоседиэль говорит: - Я наверное сплю, пока вы устраиваете свои походы, - неловко почесал затылок. - Да вы даже духами не брызгаетесь, чтобы вас по запаху учуять!
Харисдар говорит: - Откуда он не знаю я. И да, видимо, как и я без родителей. Я его оттаскивала в школу по приказу наместника.
Кельнара говорит: - Импец, - лаконично удивилась охотница.
Лев говорит: - Парфюм я использую при выходе в более... официальные мероприятия,- пожал он плечами, закатив глаза. - Сегодня я рассчитывал на спокойное и непринуждённое застолье с теми, кого, вероятней всего, в обозримом будущем - и, быть может, далее него - не увижу.
Звук временно не участвует в разговоре, занятый едой. Иногда только ухом дёрнет или шумно выдохнет.
Йому говорит: - Пойду-ка я поработаю, тихого вечера всем.
Звук поднял раскрытую ладонь, прощаясь с Сэтилем.
Лев молча проводил взглядом Сэтиля, усмехнувшись.
Харисдар все еще не замечала Легата и, видимо, не слышала его голоса за соседним столом.
Фоседиэль говорит: — Вот-вот... Все тут праздновать не могут, то о делах говорите, то о достатке, а после тоста все ушли! - мальчишка указал на пустые стулья. - Я вот слышал, что на праздники в Луносвете пускают разноцветные огни в небо!
Звук неодобрительно покачал головой. Рот всё ещё был занят, так что прокомментировать стрелок это не смог.
Звук говорит: - Тишина же, - дожевав, вымолвил, наконец, Звук.
Лев говорит: - Особенности национальных празднеств, - отмахнулся он, вновь отправив в рот кусок копчёного мяса, да прожёвывая его, кивнул Звуку.
Фоседиэль говорит: — Тишина? От кого тишина? Вы ж троллей в их же замке победили, кто теперь не боится эльфов? Нам шуметь нужно, бабахи делать! Чтобы больше боялись, вот тогда напастей не будет и народ довольней будет!
Лев говорит: - Нежить. Кроме того, местные свыклись... даже, в какой-то степени смирились с тишиной. Они приняли её и обрели в ней себя. Мой долг, как наместника, в последние дни моего пребывания на должности, не внедряться насильно в умы и сердца жителей Транквиллиона, насаждая им иллюзорную «безопасность» и вынуждая их ослаблять бдительность.
Харисдар вытянула с корзины еще булочку. Начав её поедать, но уже менее спешно. Видать, эльфийка набила брюхо блюдом и парочкой булок ранее.
Кельнара поморщилась, аж краешек пустого своего бокала зубом зацепила.
Фоседиэль говорит: — Дяденька Лев, нежить не только слухом обладает, но и зрением. Если мы будем здесь в тишине сидеть, то так только больше их бояться будем! Вы взгляните на то, что здесь построили: големы, стены, воины всех сортов. Почему мы должны бояться всего, если эльфы — сильнейшая нация? Да даже вы и дяденька Фаерстар сотню мертвяков победите! Тишина - это участь тех, кто боится. Почему Свет такой яркий? Потому что он
показывает свою благородность и страшную кару тем, кто посмеет пойти против мира. Почему Кель'Талас выстоял? Потому что высшие и кровавые эльфы любят солнце, а Солнце - это жизнь! Если не будет солнца, то и нас не будет! Великий Дат'Ремар поэтому и построил Кель'Талас, царство высших, чтобы мы были ближе к Солнцу и не боялись ни-ко-го!
Кельнара через несколько секунд, безучастно оглянувшись, снова шикнула в сторону Плеснера, привлекая его внимание. Хмурой морде его кратко бросила: «Оставь почеркушку, вернусь, один имп, позже. Сочтёмся» - и сползла с высокого стула, двинувшись в сторону выхода. Душновато стало в зале.
Канария говорит: - Моё, по крайней мере, не саднит при каждом шаге.
Лев говорит: - Мы смотрим в будущее, но не забываем прошлого, - кивнув после слов мальчика, продолжил рыцарь, при этом довольно кивая, явно положительно реагируя на замечания Фоседиэля. - Ничто, кроме самого плохого, не случается за один день. Мы полгода боролись лишь за то, чтобы один из двух врагов не нападал на нас какое-то время и чтобы мы вновь смогли сосредоточиться на восстановлении этих земель. Последние несколько лет местные жили под постоянным гнётом со стороны всего живого и неживого здесь. Избавиться от ощущения постоянной опасности, будучи местным, почти невозможно в обозримом будущем.
Звук говорит: - Сильно, - односложно прокомментировал Звук.
Лев говорит: - Транквиллионянин, как и любой другой житель южного Вечнолесья, ещё долго будет просыпаться в хладном поту, вспоминая, чем было это место до нашего прихода. Сжимая ножи под подушками, они будут ещё долго вспоминать тех, кого лишились ввиду неосторожности, которую повлекла собой самоуверенность или несоблюдение базовых мер предосторожности. Например, тишины.
Харисдар лениво проводила взглядом лучницу, что тихо улизнула со стола.
Паук размял плечо лишний раз, не поморщившись. Когда приблизился к миссионеру, заключил: - Выходит, в этот раз не за мой счёт. Подумываю, как жить теперь в дарёной квартире с запятнанной честью мундира... Когда в путь? - осведомился, явно не ожидая ответа менее абстрактного, чем обычно. С улыбкой.
Медноволосый вернулся в реальность: - В путь? Смотря куда, - миссионер, похоже, не слишком-то куда-то торопился в любом случае. Просто сидел на любимом ящике у таверны, наслаждаясь свежим воздухом.
Тирелл поочерёдно осмотрел собеседников.
Кельнара скучающе вывалилась из таверны, как всякий посторонний, к которому праздник отношения не имел. Прошла мимо беседующих эльфов, на ходу расстёгивая куртку, чтобы душно не было, и бодро прошагала мимо куда-то на восток по улице. В темноту.
Фоседиэль думал: «Совсем немного... ещё чуть-чуть» - оставалось буквально один-два метра до места назначения для этого стула, но тут случился непредвиденный случай! Слегка смявшийся ковёр создал небольшую горку, которую эльфёнок не заметил, пока спиной тащил огромный стул к столу. Почувствовав достижение точки невозврата, мальчишка споткнулся об этот бугорок, а на его ноги упал стул. Падение было безболезненное, но кристалл был у самого подбородка мальчишки. Вздохнув, Фоседиэль уставился на кристалл, пару сантиметров отделяло его от кончика светящегося камушка. Видимо, юноша взял на себя слишком большую ответственность. Ведь не важно, насколько ты веришь в себя, нужно уметь расчитывать свои силы и возможности. Этот урок мальчишка усвоит надолго... но это не точно.
Канария, заслышав за спиной знакомый баритон, плавно повернула голову в сторону Паука. Волна темных, как беззвездная ночь локонов, разлилась по плечам своей хозяйки. Алая помада сегодня была не главным украшением ее губ - на замену ей пришла теплая, как очаг в Зимний Покров, улыбка. Жрица слегка наклонила голову в сторону следопыта и ответила: - С каких пор отказывают героям войны, капитан Солнечный Танец? - уголки губ Канарии приподнялись. - Я займу нам места.
Канария хитро подмигивает Пауку.
Лев говорит: - Мест нет, госпожа Гневокрыл. Придётся создавать их самим, донося стулья,- развёл он руками.
Эларта Роскошный Страж подошла к столу где видела несколько знакомых лиц и даже, судя по описанию, сам легат Лев, чьего золотого шлема не было и в помине при штурме Зул'Амана.
Звук говорит: - Господин Командор-легат, вопрос.
Лев перевёл взгляд на следопыта. - Внимательно слушаю.
Звук трезв и искренне заинтересован. Глаза то и дело изучают крылья.
Маэльфар говорит: - Что же. Если никто более не желает... - осмотрев других собравшихся и все же поняв, что никто не желает сидеть рядом с наместником, приземлился на рядом стоящий стул, опуская щит на землю.
Лев на самом деле внимательно слушал, между делом поднявшись с места и схватив стул, который чуть не раздавил Фоседиэля.
Звук говорит: - Трапезничать вместе будем? А как ... в шлеме-то?
Тирелл поднялся на ноги, оставляя кубок на стойке. Двинулся к Фоседиэлю.
Эларта Роскошный Страж уселась между центурионом и Легатом.
Канария растерянно оглядела стол. И, пожав, плечами, развернулась в сторону. Не отнимать же место у наместника.
Паук говорит: - Об отказах речи быть не может, - едва пожал плечами, покатывая блестящего феникса на стойке. Исправить проблему недостающих мест не поспешил, но присоединился.
Лев одной рукой поднял стул, второй поднял мальчишку.
Тирелл говорит: - Непомерная ноша, малыш? - наклонив голову чуть на бок, вопросил, а затем тут же поднял стул, освобождая мальца. Кивнул Льву.
Лев говорит: - Быстро научится справляться и не с таким,- бросил он Тиреллу, ставя стул подле стола да возврашаясь на своё место.
Паук склонился над ухом.
Фоседиэль говорит: - Я был близок к своей цели, но... - мальчишка уставился на уже стоящий стул, - видимо, я не готов, - вернул свой взгляд на Тирелла. - НО ЭТО ВРЕМЕННО!
Тирелл говорит: - Конечно, - снисходительно кивнул он в ответ, мимолётом улыбнувшись: - Но чтобы стать таким большим, как, например, наместник, нужно хорошо и справно кушать, - кивнул на стул: - Так что присаживайся. Будешь становиться сильнее прямо сегодня.
Звук всё ещё смакует взглядом пёрышки. Ему интересно.
Эларта Роскошный Страж сложила руки перед собой, постукивая своими тонкими пальчиками по столешнице.
Йому говорит: - Присаживайтесь, преподобная. Наместник усердно занят обеспечением сидячих мест для всех.
Канария проводила Мэтелая самодовольным взглядом. В конце концов, стулья -неблагородная ноша для леди. Вот тролльи туши, да раненые соратники - дело другое.
Паук притащил невесть откуда взявшийся стул покрасивше. - Матрона, неловкость. Этот ваш, - кивок вправо.
Канария усмехнулась, пересаживаясь в сторону. Потешно.
Звук говорит: - Мы сегодня увидим лицо наместника?
Лев посмотрел на Звука. - Это в программу не входило.
Канария выгнув бровь, взглянула на Паука.
Звук неловко улыбнулся. А надежда-то была...
Кельнара некуртуазно просочилась через главный вход с немаленьким мешком с выразительным красным пятном, ползущим сквозь плотную льняную ткань всё шире. И поспешила быстро к шеф-повару, совершенно не обращая внимания на «светлейших».
Паук обернулся к двери совершенно между делом. Не более чем инстинкт. И с добрые секунд тридцать был не уверен, стоит ли задерживать взгляд, но задержал.
Фоседиэль говорит: - Не очень охотно быть как наместник, лучше уж быть как вы. Ну или дяденька с белыми волосами, - мальчишка повернулся к спинке стула, за которым сидел Лев. - Сидеть в башне круглые сутки - это скучно.
Паук обернулся, между делом почесав кончик уха - того, что разодрало тролльим томагавком. Успешно уселся.
Эларта Роскошный Страж испускает долгий усталый вздох.
Тирелл говорит: - Только тс-с-с, наместнику не говори, - театрально приложив указательный палец к губам, проговорил миссионер. Так, что наместник слышал и это, и, наверняка, фразу мальчика, на которую медноволосый отвечал. Миссионер, развернувшись, двинулся к своему любимому месту у стойки.
Кельнара говорит: - Должны будете, - тихо буркнула одноухая, перебрасывая через широкую стойку добычу. Шеф сделал испуганные круглые глаза - можно ли так прямо на глазах у гостей тащить сырое мясо?! - но сцапал всё быстро и сунул в руки девице мешок с оплатой.
Звук ради приличия снимает перчатки. Вторит взгляду Паука, будто почувствовав что-то, встревожившее капитана. Угрозы никакой не видать, но в целом следопыту стало интересно, что за новое лицо? Охотница, похоже.
«Новое лицо» ловко прихватила с широкой красивой тарелки пышную булочку, считая себя в полном праве, и присела на край ближайшего стула, оставаясь вполоборота к широкому собранию, чтобы и входную дверь видеть.
Тирелл бросил взгляд через плечо, после чего опустил левую руку на стойку, придерживая кубок вина за ножку. К соратникам повернулся лицом практически.
Канария сложив ладони перед собой, обратила внимание к наместнику. Лицо её, сегодня пребывающее в стагнации ужаса, слегка искривилось в песчаном мираже. На секунду, того не более.
Паук дал короткий сигнал Иссанлориену жестом - мол, ерунда. И даже усмешку выдержал. Только ухом водит то и дело, смотря на организатора вечера.
Эларта Роскошный Страж говорит: - Так и где официанты? Где мой ужин? - высоким голоском надоедливо защебетала чародейка, ещё поиграв не менее надоедливую мелодию пальцами по столу.
Каларин говорит: - Уже несу, уже несу. Терпение!
Фоседиэль явно был недоволен тем, что свободное место у стола ещё было, поэтому, на всякий случай, захватил ещё один стул, после чего подтягивая его за собой, направился к общему столу. Дотащив стул до места, мальчишка наклонил его в противоположную сторону, чтобы тот встал на ножки.
Лев говорит: - Хорошо! - хлопнул он в ладоши, уже не дожидаясь, пока Тирелл с Фоседиэлем довершат свой разговор. - Первым делом, позвольте мне от всей души поздравить вас с окончанием этой гнусной войны и поблагодарить за ваш бесценный вклад в её ход и это самое окончание, - заговорил он, откидываясь на спинку стула да переводя взгляд с одного легионера на другого. - Я очень рад, что все те, с кем мы начинали этот тернистый путь с севера на юг, начавшийся более полугода назад, уцелели. Такая стойкость и усердность многого стоит.
Кельнара к началу высокопафосной речи как раз зажгла крохотную искорку в пальцах, успевая прикурить сигарету, которую достала из кармана куртки. Бла-бла-бла... Охотница расслабленно затянулась, выслушивая речь командира.
Лев говорит: - Все вы, здесь находящиеся, в той или иной мере пострадали в результате этой войны, так как природу нашего врага нельзя описать иначе, кроме как вредоносной, - развёл он руками, затем громко вздохнул. - Но не посмейте думать, что об этом во дворце забыли.
Звук бережно держит свёрток, полученный от гонца. Ждёт момента. Слушает легата.
Канария проложила меж бровей тонкую морщинку, которая, к счастью имевших несчастье наблюдать её раннее, выглядела вполне себе живой и присущей любому смертному существу. На мгновение она взглянула исподлобья на Льва, а после - на собственное отражение в хрустальной поверхности стола.
Паук косится на Плеснера и, неспособный проигнорировать любопытство, заодно на прибывшую. Но больше интересуется судьбой напитка - наверняка уже на стойке.
Лев говорит: - Первым делом хочу сообщить что вы, все кто был сегодня способен сюда придти, а также и те, кому на это сил не хватило, с сегодняшнего дня освобождаетесь от своей воинской повинности в рамках Транквиллионского легиона, - спокойно огласил он, даже в какой-то степени облегчённо выдыхая. - Договор, по которому вы в какой-то степени невольно были зачислены в его ряды, был выполнен с вашим успешным выходом из Зул'Амана. Вы все отправляетесь на заслуженный отпуск и можете попробовать вернуться, но позже. Когда иные обстоятельства сделают так, что легион и его активность вновь будут актуальны.
Эларта Роскошный Страж поглаживала ладони друг об друга.
Тирелл наклонился чуть налево, к стойке, бросив короткий и ничего не выражающий взгляд в содержимое кубка, после чего повернул голову ещё чуть левее и вслед за этим - окинул взглядом само помещение, продолжая слушать Льва. Миссионер выпрямился, разворачиваясь обратно к соратникам.
Канария позволила себе откинуться на спинку кресла, не теряя при том подобия грации и стати. А затем жрица с усмешкой обратилась к Пауку: - Остров Солнечного Скитальца или Золотое Побережье?
Лев говорит: - Сам легион остаётся на юге и продолжает нести свою службу, уже ближе к границам со Смертхольмом. Вам же, активным ветеранам Зул'Амана, при желании вернуться придётся пройти процедуру зачисления официальным путём, а не как это было в прошлый раз.
Паук говорит: - Хиджал, - бросил достаточно шутливо, чтобы за шутку сошло. Эфирному кивнул, немного расслабленнее спустившись вниз по креслу. Самокрутку выудил и пока попросту разминал.
Канария говорит: -Главное что не мховая пещера.
Звук не против мха. А что?
Звук говорит: - Чего стоишь бесхозно, малыш? - шепчет Фоседиэлю Звук и стреляет глазами туда-сюда, пока не находит низенький табурет.
Лев говорит: - Кто нёс до этого службу в каком-либо королевском ордене, остаётся там. Кто нёс службу жреческую, остаётся при своём сане. Кто занимал административные должности в пределах провинции... это будет рассматриваться в индивидуальном порядке позже.
Эларта Роскошный Страж левую руку свободно положила на столешнице а правой уперлась локтем в стол и тыльную сторону ладони подставила под подбородок, деликатно поглядывая на наместника.
Паук бесшумно вздохнул. Со всем возможным сожалением. Вопрос наместнику задал, чуть подавшись вперёд: - Какие у Короны планы на Юг в целом? В ближайшее время.
Звук подхватил бокальчик у проходящего мимо Каларина.
Йому молча достал из подсумка три расписных конверта и положил их перед Канарией, Пауком и Звуком. Многозначительно улыбнулся, точно обозначив определенный план на ближайшее будущее.
Эларта Роскошный Страж говорит: - Выудить побольше фениксов, собрать поболее ресурсов отсюда да набить казну, - предположила сереброволосая чародейка.
Канария, глядя на вещающего наместника с не особо серьёзным подобием улыбки, не глядя утянула конверт под стол.
Йому четвёртый конверт протянул Тиреллу, надеясь, что тот сам подтянется и заберет.
Паук свой конверт благополучно умыкнул куда-то в карман сорочки - оказывается, и в этой хватало. Едва поджал губы, сощурившись Фаерстару в ответ.
Лев говорит: - Мне дали добро на награждение каждого из вас на своё усмотрение,- переводил он взгляд с одного эльфа на другого, как бы ненароком минув Фоседиэля. - Первым делом мне пришёл на ум Фаерстар,- глянув на эльфа напротив, рыцарь указал на него. - Так как чрезвычайное положение в городе окончено, администрацию ждёт встряска. Я направил все возможные рекомендации с целью убедить их в надобности сохранить тебя на должности старшего инженера Луны и градостроителя Транквиллиона. Вышел на связь с Тирой, чтобы она подтвердила важность твоего продолжения службы на этих позициях. Это, разумеется, при условии, что тебе хочется этим заниматься далее, жениться, спокойно жить свою ветеранскую пенсионную жизнь, имея внушительный пассивный доход с того, что ты просто главный там и сям. Ещё ничего не утверждено и бумаги ждут тебя в префектуре, ожидая либо твоей подписи, либо когда ты их сожжёшь.
Звук переводит взгляд с вычурного конверта на центуриона и назад. И так секунд десять. В конце концов хмыкает. Ну и дела! Неужто приглашение на праздник?
Кельнара после парочки коротких быстрых затяжек, оглянулась и с коротким смешком цыкнула пальцем о кончик сигареты прямо над жаровней, что была рядом. Благороднейшие на вкус вряд ли разберут. Повар решительно подошел стойке около охотницы и что-то агрессивно зашептал ей.
Кельнара говорит: - Мг-гу... - закивала одноухая, рассматривающая свои ботинки. В какой-то момент приподняла брови, зыркнув в сторону богатого стола. Что-то из произнесённого явно щекотнуло ей слух. Настолько, что после фыркания повара она честно сщелкнула пепел с сигареты себе в ладонь. Только бы отвязался со своим шипением.
Тирелл сдавленно кашлянул, как только в нос ударил отчётливый запах табака откуда-то поблизости - не поворачиваясь, он уже догадывался, откуда. Ударило по нему впрочем, меньше, чем на это можно было рассчитывать - миссионер пропустил через голову мысль о том, что доводилось принюхиваться и к куда менее изысканному табаку. Кашлянув в сторону ещё раз, он наклонился на бок, принимая конверт Сэтиля, затем выровнялся, осмотрев «лицевую сторону», дрогнул уголками губ. После чего, положив конверт на стойку рядом с собой, посмотрел на источник раздражения своего обоняния.
Канария гадает, как градостроитель с полевым врачом назовут новое поколение умельцев. Шатили? Сэлимары?
Паук догадывался об ответе Сэтиля. Но чтобы потянуть интригу с максимально извиняющимся видом юркнул за своим заказом к Плеснеру лично, не тревожа Каларина.
Йому говорит: - Мне уже пришли приказы Магистрата о настройке обоих Святилищ на определенные нужды Королевства. Я в любом случае сначала выполню их.
Эларта Роскошный Страж отклонилась назад, не прижалась своими маленькими плечиками к спинке кресла, но при это вытянулась как могла, даже вздернула подбородок, выслушивая награды первых лиц и ожидая своего имени.
Звук пригубил вино и с досадой вспомнил об Алдори и сочке. Ничего, пройдёт время - может, ещё вернётся торговец всея Юга.
Лев говорит: - Канария,- взглянул он на жрицу и продолжил. - За тобой остаётся право руководства больницой имени Ванделлора. Она твоя настолько, насколько тебе может это позволить совесть, зная, что это всё ещё государственное заведение. Также ты получаешь эксклюзивное право на месячный... курорт, поближе к плато Солнечного Колодца. Даже прямо на самом плато. Дабы залатать тело и дух как следует.
Канария говорит: - Щедро, - согласилась жрица, выводя ногтем узоры , вторящие мраморному кружеву стола. - Впрочем, не могу сказать, что мои тело и дух сейчас важнее сотен павших. В конечном итоге Меценаты Благотворительного Общества оживились. Мы сможем позволить себе достойные похороны, и, возможно, новые души для работы в госпитале.
Паук успешно сгрёб бокал солнечного, последний (каждый раз божился Плеснеру, что больше складировать у него такое не будет) образец картельного виски и без особого промедления юркнул обратно. Всё равно принюхался. Ему табак, видать, пришёлся скорее по вкусу, раз вовсю заухмылялся.
Кельнара кратко зыркнула в спину эльфа, который утащил со стойки бокал, и коротко шикнула повару. К счастью, уважаемому собранию не нужно было кулинарии выше крыши, поэтому рыжий син'дорей позволил себе отвлечься.
Паук аккуратно установил вино перед настоятельницей. Слушает.
Звук под столом передаёт что-то капитану.
Лев говорит: - Я, между делом, пытался уточнить у представителей Солнечного жречества, если есть возможность как-то повлиять на твоё возвышение в иерархии там, как знак доброй воли за заслуги пред родиной,- после этого он отрицательно помотал головой. - Не вышло. Если кто-то может и должен этим заниматься, то лишь ты одна.
Йому все же дождался Каларина со своей бутылочкой белого и бокалом.
Канария стрельнула в Паука метким, как стрела из зачарованного колчана, взглядом. - Напомни в следующий раз угостить тебя.
Паук взгляд-то поймал, но только и улыбнулся едва, хватаясь за передачку Звука.
Звук улучил момент и распаковал свёрток. Внутри оказалось письмо, которое Звук бегло прочитал и немного загрустил. Горелый товарищ, по-видимому, возвращался восвояси. Печалило то, что, возможно, он уходит навсегда. Звук оценил и другие вещи. Одна из них точно для капитана, а другая - ну для кого ж ещё эта румяная, пахнущая корицей сладость?
Лев говорит: - Тирелл, - окликнул он паладина, что явно уже кимарил, но слушать сейчас было в его интересах. - Ты награждаешься званием почётного жителя деревни Ветрокрылых, а также для тебя мы смогли разрешить все возможные неурядицы ввиду твоей... незеленоглазости. Ты официально считаешься полноценным гражданином Кель'Таласа и равным во всех отношениях на этих землях пред любым собратом-дораем.
Звук пока воздержался. С трудом, конечно. Пока говорит наместник, на еду лучше не набрасываться.
Кельнара тихо буркнула там что-то повару, в очередной раз затягиваясь сигаретой. Тот недовольно фыркнул и раздраженно бросил: "Потом".
Лев говорит: - Кроме того... какое поселение тебе нравится более прочих? - невзначай вслед поинтересовался он у высшего.
Канария задумалась о том, что по сути Тирелла наградили уравнением и без того очевидным для каждого, кто имел возможность хотя бы слышать о нём. Но сдержалась. Лишь обратила на мужчину удовлетворенный взгляд - он заслужил это, и даже более.
Паук говорит: - Когда бить поклоны? - поинтересовался между делом у жрицы. Но, конечно, на соратника глянул с особым любопытством. Не от новостей, а следя за реакцией имеющимися глазами. Целыми двумя.
Канария говорит: - Спроси у Тирелла, - весело повела плечами Канария, не отрывая взгляда от героя нынешней минуты славы.
Тирелл говорит: - Своих предпочтений чему-то одному я, думаю, не стал бы выказывать. Чаще доводилось бывать... - он скромно повёл плечами, - в Деревне Золотистой Дымки, если это чем-то тебе поможет. Так или иначе, я благодарен уже за то, что мне предоставлено. Не могу назвать себя частым гостем Королевства, но оно, так или иначе, остаётся константой, к которой я возвращаюсь. И в последние года, по очевидным причинам, это было несколько... проблематично.
Лев говорит: - Теперь это не будет проблемой, - заверил его рыцарь, кивая. - Тебе будет выделен дом в Золотистой Дымке. Как только в твоих дальнейших странствиях - если по какой-то абсолютно неясной причине тебе не захочется оставаться здесь - ты счахнешь и устанешь, здесь тебе не только будут рады, но и будет где сложить голову.
Кельнара прыснула в кулак.
Тирелл не удивлён, не воодушевлён - такой, как и всегда, нейтральный. И внимание части соратников, прикованного к нему, едва ли было достаточно, чтобы этот имидж хоть как-то пошатнуть. Он же, тем не менее, приподнял бровь, услышав «указ» наместника, и благодарно кивнул тому в ответ. - Я... буду иметь это в виду, - добавил он.
Эларта Роскошный Страж хмыкнула и зашевелилась, потрогав левой рукой перстень на пальце правой.
Паук не удивился ровным счётом ничему, с добродушной улыбкой заглядывая в послание Стального Пера. Глаза забегали и капитан, кажется, вовсе не расстроился. Булочку успешно завернул вновь, а вот и вправду ладный яблочный табак далеко не убирал. Самое время самокрутки обновить.
Кельнара непонятно о чём кривовато улыбаясь, всё же скрыла свою усмешку в очередной затяжке, рассматривая богатый стул за соседним столом.
Лев взглянул на Паука
Лев говорит: - Тебе, Паук, - начал он, обращаясь к следопыту, - мы можем организовать спокойную, ненапряжную, но тем не менее довольно важную должность инструктора стрелков и разведчиков легиона. То бишь, для тебя процесс возврата в его ряды будет гораздо проще. В теории, ты можешь сменить свою нынешнюю позицию в Странниках на эту, зарабатывать больше и по-прежнему приносить пользу эльфийскому оружию, более без надобности рисковать собственной головой. Также, разумеется, квартира в Транквиллионе.
Канария с интересом взглянула на своего соседа, оперевшись на стол локтем, поддерживая рукой щеку.
Звук косит одним глазом на капитана.
Эларта Роскошный Страж являлась не местной, и в момент приглашенной или вызванной на решительные броски в Зул'Амане, прежде даже не числилась в местном Легионе. Столичная, не иначе, сладкие духи точно это могли выдавать.
Паук говорит: - Лестно, Лев, - начал выдержавший совсем недлинную паузу следопыт. - Но боюсь, на месте не усижу. Хотя ускользнуть аккурат перед тем, как вышестоящие предъявят мне достаточно претензий, соблазнительно, - короткая усмешка. - Если окончательный ответ ждёт, то сперва уладил бы в отряде некоторые дела, черканул итоговый отчёт Брайтвингу... И глянем, - Паук не хотел показаться неблагодарным, а потому сдобрил это всё вполне искренним добродушием в тоне.
Лев говорит: - Если тебя не манит новое рабочее место, казначеи всегда могут сделать пересчёт возможной выручки, которую тебе королевство не будет платить с этой позиции, и добавить её к сумме квартиры, таким образом организовав тебе дом. Вне Транквиллиона, разумеется. Ты понятия не имеешь, как стремительно сейчас растут цены на недвижимость здесь, - Лев нервно выдохнул, помотав головой.
Паук много усилий приложил, чтобы не прыснуть. Почесал затылок. - Не имею, - признал. - Да, кажется, возьму фениксами.
Лев кивнул.
Лев говорит: - И последнее поручение...- он перевёл взгляд на сидевшего подле Канарии следопыта. - Проконсультируйся со своим коллегой и решите, какая компенсация подходит ему больше всего. Черновой вариант оставьте на столе в префектуре. Я его либо подпишу и отправлю, либо верну со своими корректировками.
Тирелл бросил взгляд налево - на кубок, и в этот раз всё же пригубил немного напитка. После чего, всё ещё держа кубок в левой руке, повернулся к соратникам, и, поймав на себе взгляд жрицы, с едва уловимой улыбкой на лице чинно приподнял кубок, демонстративно пригубив ещё немного вина. Продолжал слушать, непринуждённо осматриваясь. Табак из-за спины в нос больше не бил.
Кельнара и в самом деле покуривала задумчиво в сторону входа. Спиной к стойке был один плюс - старший повар не видел, когда охотница умудрялась сбрасывать пепел под ноги и растирать сапогом по ковру.
Паук поднял травянистый солодовый, присоединяясь к миссионеру. Глянул на большого любителя булочек и одного из лучших известных ему стрелков. - Всё-таки не сдобой, наверное? - уточнил у Иссанлориэна, щурясь.
Лев говорит: - Ты уж прости, - тут же обратился он к Звуку, примирительно выставив пред собой ладони. - Природа работы со Странниками всегда была такова, что рыцарь не всегда знает весь рабочий состав, с которым кооперируется. Я уверен, что ты с Пауком сможешь придти к соглашению, достойному внесённых тобой усилий в этой войне.
Канария слушала наместника с вполне серьезным видом, порой кивая. Сосредоточенности её свидетелем служили схмуренные, едва ли не у самых век густые причёсанные брови. Звуку от нее достался взгляд гордый. Не за себя - за странника, чья стрела сразила не одно поганое сердце дикарского племени. А затем жрица склонилась к Пауку, что-то с усмешкой прошептав.
Звук говорит: - Это только по праздникам, - сегодняшний день и тот, когда он познакомился с местными завсегдатаями, считались по звуковому разумению праздниками. Такой ответ он адресовал Пауку. Льву послал широкую улыбку и просто кивнул.
Фоседиэль видимо пытался понять, что здесь происходит, но смирился с этим. На этот раз главная задача - найти орешки на столе. Эти жирные и полные белка дары природы. Только надо бы немного привстать, чтобы оглядеть весь стол, но разговор слишком серьёзный, чтобы мальчишке подавать достаточно голодный и странный вид.
Звук говорит: - Общий язык найдём. Паук и Звук, что тут скажешь, - следопыт весело отсалютовал бокалом наместнику и выпил ещё.
Паук посмеялся бы по поводу совершенно ненарочной рифмы позывных ещё раз, но вместо этого отхлебнул виски ещё разок.
Тирелл развернулся к стойке - и он, время от времени двигая головой, всё-то уж точно видел. Миссионер сухо усмехнулся, и, бросив взгляд на Плеснера, подал некий условный жест свободной, правой рукой, после того, как взглянул на белобрысую в стороне. И Плеснер отреагировал, поднеся «добытчице» сырого мяса кубок с тёмным, красным вином - таким же, какое пил и сам миссионер.
Одноухая эльфийка обернулась, взглянув на тарелку, которую Плеснер поставил на стойку. И перевела взгляд на синеглазого «героя вечера», который ещё и решил устроить щедрость добытчице. Но ничего не сказала. Только вопросительно приподняла брови, рассматривая того, кого назвали Тиреллом. Так же молча выдыхая дым. Впрочем, тому, наверняка должно быть привычно, что его изучают как статуэтку дорогую издали.
Маэльфар всё же нашел чистый и пустой бокал, а после наполнил его вином. Благо, тут его было в достатке. Легко попивая напиток, эльф только слушал и кивал. Он не сильно узнал кого-то за время службы здесь. Да и его почти что не знали. Возможно к лучшему, а возможно это всё же было его роковой ошибкой.
Канария пользуясь отсутствием внимания к своей персоне, поднесла бокал к губам, сделав крохотный, еле ощутимый глоток, опечатав стакан следами алой помады и слегка прикрыв левую часть щеки ладонью.
Лев смотрит на Маэльфара.
Лев говорит: - Маэльфар Грозовой Шторм, твоё участие в этой войне было редким, но метким, - подметил Наместник, глядя на на бойца, при этом постукивая пальцами по столу. - В частности, по меньшей мере при мне, наглядно демонстрировались твои навыки мастера-инженера. Поэтому я предлагаю тебе ещё ненадолго остаться в городе и помочь мне в возведении мастерской для сборки и починки осадных орудий. Ты будешь там заведующим, и за каждое орудие, что ты подготовишь к грядущему перспективному нашествию на Смертхольм, ты будешь щедро вознаграждён. Кроме того, если вдруг ты решишь покинуть королевство в поисках денег или славы, если твоя работа здесь будет удовлетворительной, я не вижу ни единой причины, по которой ты не мог бы брать с собой одно, в крайнем случае два орудия, вышедших из-под твоего же молотка. Считаю это предельно честным договором.
Паук параллельно тому подался вперёд, поигрывая с коробочкой подаренного табака. Как минимум уже это привлекало внимание к нему чуть большее. Вспоминался Остров Напастей и... что-то ещё.
Звук не побрезговал запачкать руки, отламывая кусочек румяной круглой булочки. Беззвучно и почти незаметно следопыт передаёт по кусочку сидящим по обе стороны от него, подмигивает малому. Улыбается настоятельнице.
Фоседиэль смотрит на Звука.
Канария вежливо останавливает ладонь с протянутым ей хлебом насущным. На мгновение Звук мог приметить колебания кожи на щеке настоятельницы, за которыми, если судить по странничьему зрению, скрывались оголенные десны да зубы. Понадеялась, что тот поймет.
Звук ненадолго задерживает взгляд на жрице, как бы изучая её и отпечатывая в своей памяти. С лица следопыта по-прежнему не сходит улыбка, но на миг меняется в мимолетном подрагивании губ. Ничего такого. Звук кивает и откусывает сладость сам.
Фоседиэль благодарно кивнул Звуку, а затем подтянулся к столу к половинке булочки. Взявшись за неё двумя руками, мальчишка не спеша принялся поедать её.
Маэльфар говорит: - Что же... - покрутив недопитое вино в руке, эльф допил остатки, мягко поставил пустой бокал на стол. - Заманчивое предложение, но моя специализация всё же немного иная. Я пока не думал, чем займусь после... - он замолчал на несколько секунд, раздумывая, как уже после окончания назвать все последние события. - После свержения последнего Зула, у меня оставались старые бумаги и, возможно, я бы попытался вернуться к Реликварию. Или же отправить запрос на Посольство в иные столицы Орды. Мои мысли пока слишком спутаны для этого всего. Но могу ли я попросить кое о чём префектуру, если же откажусь от предложения? У меня остались некоторые сбережения от Нордскольской кампании, а возможно, с вашими некоторыми инвестициями, всё же сможем уложиться в создание Академии на юге. Как раз по техническому профилю, который большая часть из "выживших", не воспринимала в полной мере.
Тирелл скромно повёл плечами, на миг прикрыв глаза - словно бы устало (а может, так оно и было). Повернувшись обратно к стойке, он, абсолютно невзначай, пригубил ещё немного вина. Выглядел, как тот, кто абсолютно каждую похвалу наместника в свой адрес пропустил мимо - и всем остальным без единого слова посоветовал делать так же.
Лев говорит: - «Академия» - звучит дорого, буду предельно честен, - ответил он, пожимая плечами. - Разумеется, по окончании войны и сокращении расходов на легион, наша казна вновь полнится. Но Юг по-прежнему нуждается в золоте в иных местах,- после этих слов он задумчиво отвёл взгляд в сторону, вновь застучав негромко пальцами по столу, какое-то время размышляя. - Целое новое здание, штаб квалифицированных специалистов, огромное множество расходного материала, подготовка, проверка и опробование учебных практик и материалов… - ворчал он, штурмуя в своей голове совсем иную крепость, нежели ту, которую должен был какое-то время назад.
Тирелл говорит: - Раз уж сегодня всеобщее празднество - присоединяйся, - взглянув налево, предложил он. Так же непринуждённо. Сейчас миссионер чуть более был увлечён тем, что перед ним, и чуть меньше - тем, что вокруг. Подёргивая ухом время от времени, всё же слушал, пусть и явного вида не подавал.
Паук снова пригубил немного и принялся, слегка развернувшись в сторону жрицы, раскладывать на коленях заготовленный пергамент. Запах табака с яблонью на фоне всевозможных ароматов таверны разносится не слишком; раскладывается он эльфом неторопливо, с расстановкой. Также и самокрутка сворачивается.
Лев говорит: - Затраты на рекламу, - хмыкнул он, но при этом довольно хмуро, дав понять, что как бы странно и незначительно не звучало крайнее дополнение, оно всё ещё было критически важным. - Я могу организовать мастерскую, в которой будут лояльней относиться к любым местным, изъявляющим желание познать мастерство осады. Её можно сделать ещё больше, нежели ту, которую я предлагал тебе изначально. Однако мы будем совмещать учения с практикой. Таким образом, существует вероятность, что орудия, вышедшие из этой мастерской, будут не настолько безупречны, как хотелось бы.
Эларта Роскошный Страж скрестила ноги и подвинулась ближе к спинке. Сложила руки в замке на колене поглядывая на собравшихся, но особо сверкала взглядом на крепкого воителя и командора. И действительно в глазах промелькивали светло-розовые искорки арканы, что растворялись в бирюзовом море глаз чародейки.
Кельнара - Хм... - одноухая рассматривала эльфа с тем же ленивым и нахальным интересом. - Не моими грязными ботинками дорогие ковры топтать, - однако бокальчик подхватила, чуть отсалютовав Тиреллу. В насыщено-зелёных глазах охотницы плеснулось ехидство. - Слова словами... но тем, кто своего места не знал, всегда прилетает по носу.
Йому говорит: - Раз уж пошла такая пляска, то может и мне можно недвижимость или заведение попросить?
Маэльфар говорит: - Что же, думаю, последующее можно будет обговорить и позже. Так или иначе, мы празднуем победу, а не сразу же цепляемся за финансовые потери, - эльф улыбнулся, наливая себе ещё вина. - И всё же, скорее всего я лично не смогу остаться на Юге. Есть несколько дел, которые мне необходимо будет закончить и в иных частях света.
Канария отвечает Пауку не менее пронзительным сверлением взглядов, бросив мимолетный взгляд на самокрутки. Тонкие губы поджала в неодобрении: «Не здесь же!»
Паук и сам улыбается: больше собрату. Конечно, и жрице достаётся ухмылка, подмигивание. Здесь, здесь - крутит дальше, первую уже закончил.
Лев говорит: - Я обязательно уточню этот момент и мы обсудим его позже,- заверил он Маэльфара, затем перевёл взгляд на Сэтиля. - Мне казалось, ты уже обосновался в Луне. Но если тебе нужна ещё одна жилплощадь, всегда можно рискнуть. Озвучь свои аппетиты.
Канария в конечном итоге позволила себе расслабиться, пригубив еще каплю вина. Прижавшись спиной к креслу, целительница опустила веки, блаженно выдохнув. В уши колыбелью лились слова о несметных наградах и почете, рядом пахло свежесплетенной самокруткой, на ней были белоснежные церемониальные одежды, а смуглую шею укрощенными змеями ласкали освобожденные пряди.
Звук достал из волос кусок веточки. В пальцах её повертел, покрутил и сунул запазуху. Как там его птичка? Звук после выпитого бокала то и дело отвлекается. Щёки чуть румянее обычного, мысли - там и тут.
Тирелл говорит: - Видимо, сегодня я выгляжу куда лучше, чем обычно, если обо мне отзываются... так высоко, - он даже окинул себя взглядом, но, право, выглядел как обычно. - Поэтому лучше чувствовать себя на своём месте... везде. Или хотя бы пытаться. Удел живучего путешественника, - в конце - абстрактность, позволяющая хотя бы отдалённо понять, о чём медноволосый собеседник говорит. Миссионер же, впрочем, начинал подозревать, что о его «кочевом» образе жизни она, как бывалая, могла догадаться. Бывалой она точно выглядела - хотя бы потому, что ухо было одно.
Фоседиэль уставился на то, как Звук вертел веточкой. Это было недолго, но все же намного интереснее чем «высокие» беседы.
Звук туда же за пазуху прячет и расписной конверт.
Йому говорит: - Я предпочитаю справедливость. Может ты и видел Грозового Шторма метко, но я видел его на передовой раза три, а полевую мастерскую обещанную он так и не организовал. Ремонтом по итогу занимались инженеры с севера, регулярно вступая в конфликты с союзными мастерами. А ты предлагаешь ему взвалить на горб и одну ногу две артиллерийских машины и помочь с открытием целой академии. Хотя жрецу Солнца, у которого и без того открытый путь на Кель'Данас, за все те спасенные жизни и проведенные службы прощаний даришь билет на Кель'Данас. А инструктору по стрельбе, у которого уже есть возможность преподавать на стрельбище, место инструктора на стрельбище. Когда Паук и его отряд своими жизнями и здоровьем прокладывали нам самый практичный путь к победе изо дня в день. Ты впрямь считаешь это справедливым?
Лев говорит: - Ближе к делу,- вздохнул он.
Паук поглядывал на Гневокрыл исподлобья, делая своё столь неприятное матроне дело. Закончил на третьей, успешно сгрёб остатки, умыкнул коробочку в один из многочисленных карманов. Повёл ухом, хмыкнул.
Кельнара кратко хохотнула и секундно смерила эльфа взглядом. На мгновение только присмотрелась к лицу, что-то понятное только ей высматривая в чертах. - Твои дела с головой давно не дружат? Или по голове прилетело недавно? - просто поинтересовалась охотница, делая легкий глоточек из бокала и присасываясь к сигаретке на секунду. - Они чествуют тех, кто бился и победил. И, вроде, тебя… - Кельнара скучающе пустила дымное облачко в потолок. - Я тут ни к месту. А тебе похвальбы насыпали вряд ли за то, что ты был живучим путешественником всё это время.
Тирелл говорит: - Тем не менее, всё ещё им остаюсь, - он, чуть наклонив голову на бок, заострил уголки губ вниз, словно бы всерьёз об этом призадумавшись: - Если тебе не место за тем столом, то тебе место здесь, - окинул взглядом помещение, скромно, и чтобы "определить", о чём он. - Мне место за тем столом, но я всё равно сижу здесь, - перевёл взгляд налево: - И меня сейчас всё более чем устраивает.
Каннария говорит: - К слову о справедливости, наместник, - подала чуть вялый голос жрица. - Хотела рассказать вам о вашем рыцаре, леди Зимней Заре. Она проявила на поле брани не только бравый героизм, но и доблесть истинной защитницы Детей Солнца. Вы планируете как-то отметить её успехи? Подвигам её воистину нет счета. И свидетелем тому каждый сидящий за этим столом.
Маэльфар кивает.
Лев говорит: - Те, кто не пришёл, имеют на награды ровно такие же притязания, как все собравшиеся здесь, - ответил он тоном, подразумевающим то, что сказанное Канарией было абсолютно очевидной вещью.
Фоседиэль явно не знал что это за леди Зимняя Заря, но очевидно, что Фося здесь оказался только ради того, чтобы сбежать со второй смены школы.
Йому говорит: - Это был прямой вопрос, Лев. Точно так же ты чествовал Стрелу, которая при первой же возможности столкнула бревно на наши войска. Вот ей воздалось за это по справедливости.
Звук повёл ухом на замечание жрицы, посмотрел на Льва. Лиэнне и правда титанически потрудилась, сразила не одного аватара лоа. Как и Кирахелиан.
Эларта Роскошный Страж говорит: Да, Лиэнне отменная защитница, - вторила словам Канарии чародейка, пронизывая речи своим голоском. - Она одна из немногих старалась уберегать меня. Как и центурион Киралхелиан. И даже исцелял в сражениях не раз.
Канария после этих слов решила не мучить ни себя, ни наместника излишней скрупулезностью и дотошностью. Лишь опять прильнула к любимому креслу, наблюдая за произошедшим вполмысли.
Лев говорит: - Ответ на твой вопрос ожидаем: да. Я считаю справедливыми награды, которые отдаю своим товарищам. И, как это всегда работало в наших рядах: если у кого-то есть претензии или предложения - они всегда в праве озвучить их. Обстоятельства, благо, позволяют нам не спешить и принимать решения добросовестно, учитывая все мнения. Поэтому если тебя что-то не устраивает - либо называй альтернативу, либо придумывай тост. Остальные, как взрослые эльфы, сами подойдут ко мне после этого собрания и скажут, если что-то им не по душе.
Паук говорит: - Тост? - покончив с самокрутками, поинтересовался, негромко пройдясь пальцами по столу. - Есть за кого.
Йому говорит: - Давай.
Кельнара говорит: - Хм-м-м... - изображая задумчивость, потянула Кельнара и даже не побрезговала утащить со стойки тарелку с предложенным ей мясом. Без изысков вогнала в кусок мяса, как в муху, нож поперёк, и снова поинтересовалась у Тирелла, сощурив внимательные глаза: - Тогда зачем ты ввязался? Ноги путника несут его далеко и глубоко в любой угол... сердце, знаешь, - с ноткой философской романтики подняла она голос к потолку и легко отчеркнула от мяска кусочек. - Но фы... - пробормотала эльфийка невнятно, жуя кусочек и указывая на синеглазого кончиком ножа, - сфязываешься с «фышокими». Фотя фебя рядом и не фювствуешь, - проглотила, чуть облизнувшись. - Всё равно своей тропой, как бродячий прыголап...
Лев утвердительно кивнул, заприметив воцарившуюся «относительную тишину» в зале после своих последних слов, да глухо цокнул под шлемом.
Звук слаб в тостах, полагается на капитана, как на инициатора, ждёт. Действие алкоголя ослабевало (не то чтобы Звуку сильно хотелось продолжительного опьянения) и вот - подпитка как раз вовремя.
Канария позволила себе, как самой взрослой эльфийке за столом, подняться с почти наполненным бокалом, да завести речь.
Лев говорит: - Тост, - несильно ударил он кулаком по столу, из-за чего стоявший перед ним бокал чуть не опрокинулся, а жидкость в нём едва не пролилась на рыцаря. Лев грузно поднялся с места, отодвигая стул.
Паук уступил кому-то из более ловких.
Канария, вестимо, собиралась начать, но замолчала под треск стакана Льва.
Лев взялся за бокал и заглянул в него, вздыхая. Также, очевидно, ожидая, пока остальные участники застолья поднимутся на ноги. И между делом выудил из набедренного подсумка латунную трубочку, нервно покручивая ту в руке.
Маэльфар так же поднялся, поднимая свой полупустой бокал
Звук - за компанию. И малого подбодрил, легко поддев локтем.
Фоседиэль, почувствовав на себе силовое давление локтя и сделав серьезное лицо с крошками от булки вокруг рта, встал… правда, без стакана.
Эларта Роскошный Страж поднялась со стула, бережно обхватив парой пальцев за изящную ножку бокала. Слегка повела кистью, заставляя жидкость внутри войти кругом, смативая стенка внутри и отдавая аромат.
Лев указал на себя, затем жестом обвёл весь стол, мол, «я начинаю - вы продолжайте», затем набрал в грудь воздуха...
Зеренон находился близ «Жемчужины Юга», но внутрь не заходил. Вино уже давно не расслабляет и не пьянит рассудок, еда не приносит удовлетворения, а компания - радости.
Лев говорит: - За пурпур Юга! - только и выдал он, громко выдыхая да поднимая бокал.
Зеренон стоит на улице. Ночь была не так холодна, как раньше. Может всё потому, что и Зеренон уже был не тем.
Тирелл говорит: - Оказался здесь случайно, - он непринуждённо пожал плечами, словно в действительности так и было. Затем продолжил: - Не смог остаться в стороне. Не в первый раз в моей жизни. Надеюсь, и не в последний. Учитывая, что я почти исполнил своё предназначение здесь. Осталось... Ещё кое-что. Это единственное, что имеет для меня значение в первую очередь. Остальное - лишь детали, на которые «бывалый» может не обращать внимание, - он взглянул на собеседницу, словно бы оценивая её «способность к бывалости» в очередной раз за диалог. Миссионер мимолётом бросил взгляд через правое плечо, и, присоединяясь к всеобщему тосту, взял кубок в левую руку, пригубив ещё немного вина.
Лев стоял с бокалом, поднятым вверх. Полагал, что остальные также добавят немногословные дополнения к тосту, после чего все совершат заветное «чоканье».
Маэльфар говорит: - За новое начало для нас всех, - эльф чуть думал над словами, а потом так же поднял бокал.
Звук говорит: - Транквиллионская тишина пробудила во мне звук, - ляпнул Звук несмело, поднимая свой бокал. Довершил знаковой фразой: - За Пурпур Юга.
Кельнара прозаично продолжала жевать свой бесплатный ужин на фоне момента высокой гордости.
Лев на пару секунд наклонился к незнакомой эльфийке в табарде Луносвета, что-то ей буркнув.
Звук пожевал сказанное с секунды две. Пробудила голос, не звук. Ох, Звук...
Канария говорит: - За погибших, выживших и еще нерождённых, - проговорила первое пришедшее в голову Канария. Многослойные тосты уже не лезли в голову.
Фоседиэль оглядывал каждого, кто произносил какую-то речь. Мальчишка явно хотел что-то сказать, но у него не было ни стакана, ни положения, чтобы высказаться.
Йому говорит: - За возрождение провинции.
Лев покосился на Тирелла, что будто бы и не торопился присоединяться к тосту; положил трубочку на стол.
Паук говорит: - За потерянных, - а их было едва ли не больше павших, если вдуматься. Паук не вдумывался, но лишь добавил уверенно и во всеуслышание: - Мы их найдём.
Эларта Роскошный Страж кивнула в ответ словам Командора и приподняла бокал. - За Кель'Талас! - негромко всё же произнесла чародейка, что было даже странным для её поведения.
Лев испустив долгий усталый вздох, свободной рукой взялся за край шлема и стянул его с себя, явно борясь с самой мыслью исполнения этой задачи всем своим естеством. Свету открылось бледное лицо, покрытое уже порядочно зажившей рубцовой кожей - явно след недавних ожогов. На это ясное молодое лицо без единой морщинки спадали пряди погоревших огненно-рыжих волос, однако большая их часть была собрана в компактный хвост на затылке, который, однако, при снятии шлема, тут же распушился, «задышав».
Фоседиэль говорит: - Он не лысый! - воскрикнул мальчишка, слегка заметив лицо Льва.
Фоседиэль тут же прикрыл рот свободными ладонями.
Звук чуть не лишился челюсти. Мечта сбылась.
Лев говорит: - Лучше бы не сказал, - прокомментировал он, очевидно, тосты всех собравшихся, а не крайнюю реплику Фоседиэля, да пригубил бокал.
Паук спрятал едва заметную ухмылку кивком и осушил давно начатый стакан.
Эларта Роскошный Страж поджала губы и едва бы присвистнула, в упор разглядывая не столь уж и загадочного местного наместника.
Канария зрелищем удивлена не была. Великая честь, гораздо превышающая любую поездку на Кель'Данас, - быть в числе тех, кто ведал об истинном облике наместника. Слухам о деве в доспехах и двух гномах-пиромантах, стоящих на плечах друг друга, больше не бывать. А за это стоило выпить. Осторожно, правда. Не хватало ещё новых слухов о настоятельнице с дырой на месте щеки.
Тирелл взглянул через правое плечо, окинув соратников продолжительным взглядом - всех, от выглядывающего из-за стола Фоседиэля до Льва, наконец-то снявшего шлем. Миссионер взялся за бокал, готовый присоединиться к тосту, но в своей манере - скромно и без лишних слов.
Звук говорит: - Оп-па, - едва слышно выдохнул следопыт и выпил. За это действительно стоило выпить.
Зеренон тем временем разглядывал звезды в ночном небе.
Лев говорит: - Надеюсь, те, чья жизнь хоть в какой-то степени зависела от этого, теперь спокойны, - проворчал он, не скрывая улыбки, потряся шлем, что держал в руке. - Ну вот, полгода кропотливого строительства репутации псу под хвост. Ради алкоголя.
Лев вздохнул да плюхнулся обратно на стул, подвигая тот ближе к столу.
Кельнара иногда посматривая в сторону ошалевшего от какого-то своего «счастья» собрания, умело и быстро продолжает разбирать мясо по кусочкам и есть. Шокированный знакомый писк ребёнка, конечно, приметила.
Эларта Роскошный Страж не отрывая взгляда от командора пригубила вино, словно срисовывая образ. Глаза чародейки поблескивали. Симпатичный, да, но ничего сверхъестественного и, разумеется, напрочь стирающее все слухи, что слышала прежде, как только прибыла на Юг.
Канария говорит: - А что если Лиэнне... - Канария погрузилась в размышления, подняв подернутый туманом взгляд к потолку. Но развивать мысль вслух не стала. Все, что происходит на Юге, остается на Юге.
Паук говорит: - Выше нос, Эфирный. Это не демонстрация слабости, напротив... - вскинул было руку, но мудрую мысль не закончил - потянулся за фруктами. - Словом, иногда репутацию лучше строить в открытую. Как рыцарю подобает? - предложил весело и скептично. Нет, мысль не оформлена, а яблоко уже грызётся.
Лев не мог не скрывать кроме улыбки и факт того, что наслаждается своим пребыванием без шлема. Закрыв глаза да чуть задрав голову он с особо ярко выраженным спокойствием втягивает чистый воздух ноздрями, наслаждаясь его вдыханием, без участия в этом процессе фильтров его злополучной каски.
Паук покосился на матрону, покачав головой весьма отрицательно.
Зеренон ещё немного побродив под стенами таверны, возвращается на Тропу Мёртвых. Тамошняя компания ему, к сожалению, была ближе.
Фоседиэль говорит: - Ну и скучные вы, взрослые, - прохрипел мальчишка, садясь на стульчик. - Столько скучных речей, а потом - бац! - слабо стукнул по стульчику, - и тосты. Нет бы лучше обсудили то, как вы троллей шындарахали! Да я даже слышал, что вы нескольких троллей размером с башню дяденьки-наместника победили. Но тут прям какие-то награды и кто заслужил, а кто — нет, обсуждаете. В сказках такого не пишут, а если и пишут, то в конце.
Лев говорит: - Это категорически вредная привычка, которую уже так просто не выбить, - усмехнулся он, оголяя ровные, белоснежные зубы ещё сильнее. Лев явно не мог совладать с радостью того, что после столь длительного времени он вновь появляется на публике с открытым лицом.
Паук говорит: - Разрешите, - разрешения он не спрашивал, конечно: объявлял о грядущем отсутствии. Ловко выскользнул и на ходу вынул свежую яблочную. Поинтересовался у возможных желающих проветриться об этот самом желании лишь вопросительным взглядом. Один адресован Светлому, второй - одноухой. Блондин и сам двумя целыми ушами похвастать не может.
Лев смотрит на Фоседиэля.
Канария проводила Паука взглядом, а затем вернула его к сидящим у стола
Паук выждал секунду, две и огласил, наконец, вынув три сигареты. - Свежачок! - после чего юркнул к выходу.
Паук склонился на мгновение.
Кельнара говорит: - Смотрю, и шум, и скорбь мимо тебя, - заметила эльфийка, внимательно зыркнушая мимо плеча Тирелла на суету у стола, когда все от шока, чтобы уж вдохнуть, приложились к бокалам.
Звук подливает винца и заедает булочкой. Вскоре от подарка Уголька останутся только крошки.
Йому курить-то хотел, от того начал медленно выбираться на ноги, а затем с помощью трости - на улицу.
Канария обнажила белоснежный оскал в ответ Пауку
Паук окликнул Эхо сразу, как увидел, а увидел быстро. - Зеренон! - но сделал это по имени.
Лев говорит: - Мне кажется, сегодня один из тех немногих дней за последние полгода, когда сидящие здесь могут и даже хотят не обсуждать ужасы этой войны, Фоседиэль, - пожал он плечами, поджимая губы. - Однако мне так лишь кажется. Мы здесь не на службе. Вещайте, что вздумается, - отмахнулся он, оставив шлем на столе.
Эларта Роскошный Страж отпила вина совсем немного, скорее просто для вида смочила губы. Даже не понятно, попала ли капля на язык. Эльфийка встала и поклоном выпалила, словно жгучей чародейской вспышкой: - Вынуждена откланяться, я загляну, Командор, к вам позже. Сочтёмся по поводу моей награды. Стало быть, зайти в ставку?
Зеренон приветственно кивнул и вышедшему Сэтилю.
Канария вяло слушает наместника, порой постукивая в такт его словам ногтями по столу
Лев говорит: - В префектуру, - кивнул он, тепло улыбаясь эльфийке. - Буду ожидать. Ты хорошо проявила себя, несмотря на излишне краткое пребывание. Я наслышан.
Йому махнул Зеренону рукой и закурил.
Паук говорит: - Доброй охоты, полагаю. Задержишься ненадолго? - поинтересовался, протягивая одну из новеньких самокруток Сэтилю. Тут уже заметно, что плечом следопыт не совсем ловко орудует. - А... ты со своим, - в таком случае высек искорку и затянулся поглубже.
Эларта Роскошный Страж говорит: - Разумеется. Надеюсь и наслышаться обо мне в столице.
Лев говорит: - Сделаю всё, что в моих силах, - заверил он девушку, вновь той кивнув.
Эларта Роскошный Страж поклонилась Льву.
Звук говорит: - Иди сюда, - вновь поддевает малого локтем и протягивает ему ма-а-аленький бокальчик с совсем крошечной винной порцией. - Выпей с нами.
Канария говорит: - Звук...
Звук говорит: - Научит только плохому. Да ладно, две капли. Для запаха.
Канария говорит: - В следующий стакан я подолью тебе две капли яда. Против запаха.
Тирелл отрицательно качнул головой, отказавшись, как и всегда. Но вместо этого осушил кубок моментом: - Не в первый и не в последний раз, - Тирелл, кажется, повторился в этой фразе, но повторил он её явно не просто так: - А оставаться незаметным, порой, не так уж и плохо? - повёл плечами, подав Плеснеру такой же условный сигнал, чтобы повторить заказ.
Звук ёрзает на стуле, слегка отодвигаясь от настоятельницы. Старается избежать её взгляда.
Фоседиэль говорит: — Это что? - мальчишка уставился на стакан - Я бы выпил.
Эларта Роскошный Страж исполнила очень отточенный реверанс, даже не прибегая к какому-то колдовству. Яркая, изящная. Быстро направилась к выходу, словно звезда в ночном небе.
Канария говорит: - Давай лучше тебе подольём? - мгновенно сменила гнев на милость жрица, расплывшись в ласковой улыбке. - Ты же мне как… Как брат. Да.
Канария не дожидаясь ответа, подтягивает к себе ближайшую бутыль, наполняя стакан соседа.
Фоседиэль говорит: - Он на вишневый сок похож, а я его беру, - подтянулся к стакану, пока другие заняты своими делами.
Лев вновь пригубил своё вино, довольно облизывая губы да бегая глазами по заведению.
Зеренон говорит: - Лесные дикари ещё долго не оправятся от нанесенного им поражения, если оправятся вовсе, - констатирует латник, глядя на «Жемчужину». - Самое время живым довольствоваться триумфом, вспомнить о том, что есть не только война и смерть, - последнее в голосе мертвеца звучало куда более меланхолично. - Мой же дозор будет продолжен. Рыцарь оборачивается к западу, где простиралась знаменитая Тропа Мертвых. - Насладитесь моментом сполна. Возможно, мы ещё встретимся.
Эларта Роскошный Страж вышла из «Жемчужины» и направилась по улице. Стала огибать стоящих эльфов.
Аптекарь Венустус говорит: - Дождаться не могу, когда вновь свижусь с тем рыжим гадом из Анклава... Гадкий мальчишка, ныа-а...
Йому говорит: - А ты не хочешь родственницу свою поздравить?
Зеренон говорит: - Мне хватит и того знания, что она жива и здорова.
Паук место освободил, но колечко дыма уже повисло в аккурат перед чародейкой. Виновато отреверансил - где-то на половину.
Эларта Роскошный Страж выдохнула резко носом, отмахнувшись одной рукой от дыма. Следом недовольно фыркнула и удалилась.
Кузнец Франсиса говорит: - А я ожидала увидеть сегодня Иссанлориэна. Он мне здорово помог тогда, в начале...
Ловчий смерти Ратиэль говорит: - Эх, и где наш Талиесин...
Кельнара взглянула на Тирелла только как-то сквозь бокал, допивая то вино, которым он поделился. Заметно? Зелёные глаза син'дорейки блеснули понимающей нотой. Комментировать она не стала. Просто отправила в рот последний кусок мяса.
Лев вдруг нахмурился, глядя на бокал в руке.
Йому говорит: - А мне кажется, ей бы очень хотелось поделиться новостями с тобой лично. Навестил бы, что ты как рваная калоша.
Паук говорит: - Заря бы хотела тебя видеть. Как бы там ни было, - неизвестно, насколько убедительно может звучать что-либо для Эхо, но убедительным странник постарался быть. - Лучшее время - чем скорее.
Канария, оставив наконец в покое несчастного странника, вновь одарила его белозубой улыбкой, сияющей на смуглом лице, подобно вывеске со скидкой в «Жемчужине Юга», и, отодвинувшись от стола, проследовала… куда-то.
Звук всё же сдаётся и смотрит на госпожу Гневокрыл. Что-то подозрительное было в том, как резко она сменила тон.
Канария говорит: - Мы с тобой теперь братья… сёстры навек, - заверила Звука на прощание жрица.
Звук смотрит на Канарию.
Фоседиэль говорит: — Ого! Поздравляю с пополнением, дяденька.
Звук смотрит обратно на свой бокал.
Зеренон говорит: - Может вы и правы, - только и произнес немёртвый, ступая вперед на улицы городка.
Йому говорит: - Конечно, правы. Она тебя ждет.
Харисдар прошмыгнула в «Жемчужину Юга» откуда-то с краю. Возможно, даже осталась вне внимания.
Лев говорит: - Сестра-Канария… - протянул он, поджав губы да вскинув брови, всем своим видом давая понять, что в его понимании это не звучит как что-то хорошее, но потом тут же эту гримасу со своего лица стёр. Совсем забыл, что без шлема теперь его могут читать по одному лишь выражению физиономии.
Тирелл поддержал немногословность собеседницы, неторопливо потянувшись за вторым кубком, пока Плеснер забрал первый, уже опустошённый. Миссионер, от слова совсем, никуда не торопился именно сейчас - и это было заметно.
Звук говорит: - Если я это выпью, что-то случится, да? - Звук поставил вино на стол и надолго замер, боясь, что даже лишнее движение чревато адскими муками. - Умеет произвести впечатление, да?
Лев кивает Звуку. - Всегда умела.
Звук вздрогнул. Фоседиэлю больше не наливал.
Фоседиэль говорит: - Может я выпью? Яда там точно нет!
Харисдар вошла во внутрь заведения, повела носом и поерзала штанины своего доспеха шоркая пальцами по поясу. Сумки на спине не было, плаща тоже, как и наплечников.
Звук говорит: - Лет-то сколько тебе? Выглядишь совсем крошечным, - настоятельница будто влила в до того легкомысленного следопыта толику здравомыслия.
Звук отрезвел моментально.
Фоседиэль говорит: - Сто! - мальчишка улыбнулся, выдержав небольшую паузу. - Честно, не помню.
Паук говорит: - Полагаю, лучше не будет, - смешливо пожевал самокрутку недолго и затянулся снова.
Йому говорит: - Надо было ему палкой по шлему дать...
Лев говорит: - Дай ему, - усмехнулся рыцарь, переведя взгляд на Фоседиэля. Теперь, будучи без шлема, эльф очень явно демонстрировал то, с какой настороженностью он изучает взглядом малого каждый раз, когда на того лишь глянет. - Один раз голова заболит, авось на всю жизнь расхочет.
Лев говорит: - Каларин!
Каларин говорит: - Внимаю!
Лев говорит: - Рому!
Кельнара говорит: - Что ж... - син'дорейка некуртуазно облизнула с вилки последние капли мясного сока. - Дороги тянут из тебя много жил, - заметила она уже тише и не конкретно о молчаливом эльфе, сколько в целом о всём том, что «намолчал» он между ними за короткое время. - Тебе хватает силы ступать крепко, смотрю. Это редкость сейчас, - и явно не ждала каких-то объяснений, потому что полезла шарить по карманам своей куртки.
Лев поставил недопитый бокал вина и демонстративно отодвинул его подальше от себя. - И мяса!
Звук приказу наместника противиться не смеет даже под угрозой кары в лице госпожи Гневокрыл. Может, удастся как-нибудь утаить...
Паук говорит: - Твоё упущение, - хохотнул. - Я сейчас. Не хочется допускать очередных пропаж... А, и да. Самоцветы при мне. Надеюсь, Шалимар готова собрать колчан ещё раз? Если это возможно.
Звук втихую пододвигает Фоседиэлю его рюмочку.
Харисдар прошла к стойке, поглядывая на лучницу, которую повстречала недавно. Наместника среди высоких спинок у стола не замечала.
Лев взглянул на Звука и рукой, точнее, пальцами, почти стиснутыми вместе, указал следопыту рекомендуемую дозировку для Фоси.
Йому говорит: - Возможно, руки меня более-менее слушаются, а прошивать его все равно мне. Так что у тебя есть шанс притащить какой-то особенный колчан.
Тирелл говорит: - С этим я не могу не согласиться, - вероятно - максимум, который он сейчас могу озвучить в ответ. Но даже в эту абстрактность умудрился вложить целый массив согласия с замечанием собеседницы. Взглянул на неё, изучив снова, теперь уже на предмет подобной «крепости», и между делом бросил взгляд на подошедшую Харисдар.
Звук ещё как мог похвастаться глазомером. Ни граммом больше.
Кельнара качнула двумя пальцами, держащими уже помирающий огрызочек самокрутки в сторону рыжей.
Тирелл говорит: - Гонцы сегодня тоже обслуживаются за счёт заведения, так что не стесняйся, - между делом оповестил он рыжую.
Йому говорит: - Все формулы у нас уже просчитаны и готовы. Если самоцветы уцелели, то это упрощает работу вдвое.
Паук говорит: - В добром рассудке лишь бы остались. Или не в худшем, чем нынче, - отмахнулся было, выпуская очередную замысловатую дымную фигуру. Но всё же заключил: - Впрочем, вам только и доверюсь. Я сейчас, - повторился напоследок, пока удаляясь.
Йому кивнул.
Фоседиэль принял рюмочку с ехидной улыбкой, но не стал торопиться с употреблением неизвестного напитка. Понюхал содержимое стакана. Лицо мальчишки стало таким, словно он унюхал что-то отвратное: - Ужас, очень острый запах, как будто это лекарство рыжей тётеньки, даже противнее! - с этими словами, мальчишка протянул стакан обратно Звуку: - Вы очень глупые-глупые, взрослые. Зачем пить это, когда есть сок?
Звук уже грустил сегодня. Сока и правда не хватало. Мальцу он просто улыбнулся - мягко так, совсем слегка поджав губы.
Лев говорит: - Устами ребёнка глаголится истина, - усмехнулся он, впечатлённо вскинув брови. Но не успел он нахвалить малого в достаточной мере, как Каларин принёс ему заказанный ром.
Йому говорит: - Самоцветы для того и нужны.
Харисдар только кивнула рыцарю. Благодарно. И прижалась торсом к столешнице, разглядывая ,чем сегодня кормили и чем можно угоститься.
Звук говорит: - Проверка на стойкость.
Лев говорит: - Прошёл,- выразил своё мнение рыцарь после крайних слов Звука, одобрительно кивая Фоседиэлю да поднимая только что полученный напиток. - За твои верные решения.
Лев сделал небольшой глоток напитка, что был заметнее более горячительным, нежели предшествующее вино, да чуть сморщился, громко выдыхая.
Звук обходился теперь лишь тем, что нюхал бокал, над которым, по его мнению, поколдовала Канария.
Кельнара явно прошла и свой переломный порог, определивший «крепость». На открытых сухих руках виднелись вены, лицо - строгое, внимательное и когда-то, возможно, красивое - явно несло в себе отпечаток возраста. Отчетливые морщины в уголках глаз, просевшие линии губ, прорезанные будто линии скул. И слишком кусачая зеленца в цепком, но спокойном взгляде. Сдалась она тем тропам, по которым прошла и фелу, который виднелся в глазах, или нет - это каждый мог решать сам. Сухие длинные пальцы сигарету держали уверенно и привычно.
Фоседиэль говорит: — Я, как настоящий ценитель напитков, говорю вам, что нет ничего вкуснее охлажденного и свежего вишневого сока, а это.. это же... это ведь какая-то неприятная штука, что от одного запаха заставляет клониться в сторону от него! А его ещё в таких бутылках преподносят, ну и ну! Видимо всем эльфам в один момент голову отбивает. Понятно, почему дяденька-рыцарь всё время в шлеме ходил. Думал, не отобьют, но ведь ударило ещё сильнее!
Лев бегал своими ярко-изумрудными глазами по ёмкости, в которой ему принесли напиток, да и на её содержимое.
Звук говорит: - Раз в сто лет и бревно стреляет, - веско вставил лучник, сначала улыбнувшись, но потом посмурнев. Та высшая, тоже лучница, прошла всю кампанию и так глупо умерла. Халаззи взял своё.
Фоседиэль говорит: - Умерла? А она такая со светлыми волосами... ещё стояла с нами на переговорах у какого-то камня?
Лев говорит: - Стрела… - вздохнул он, поджимая губы. - Она была неоднозначным персонажем в этой истории. И всё-таки более важным, чем многие полагают.
Звук повёл бровью, ухом. Он что, вслух сказал? Быть того не может! Потрясённый взгляд вновь на бокале. Колдунья! И правда с вином что-то сделала!
Харисдар набрала несколько булочек из корзины перед лицом, а также указала Плеснеру на блюда позади. Выбрала в итоге эльфийка мясное с овощным гарниром. Привычное из недорогого и чтобы в случае чего можно было унести с собой потом. Хотя в этот раз сумки за спиной то и не было. Жадно Фенлет стала надкусывать булку, не дожидаясь, что в сию минуту ей преподнест нормальное горячее блюдо.
Лев говорит: - Та, что выловила тебя, когда пришли кель'дореи,- кивнул он, глядя на Фоседиэля. - В синих одеяниях. Как иначе...
Кельнара говорит: - Что, - участливо поинтересовалась охотница, глядя, как уминает Харисдар булку, - загоняли?
Фоседиэль говорит: - Ох... как же жаль. Я не знаю, что там произошло, но я думаю, что она отдала свою жизнь за свой дом. Это героическая смерть и мы должны помнить о ней только хорошее, ведь о мертвых либо хорошее, либо ничего.
Звук говорит: - Билась до конца, - хоть и в такой печальной ноте, но Фоседиэль наконец получил немного историй с фронта.
Йому говорит: - Ещё не допились?
Фоседиэль уставился на Звука, протягивая тому руку. - Раз у вас такой ритуал, чтобы праздновать, то давай.
Лев говорит: - Хорошее, либо ничего,- согласился он с малым, затем перевёл взгляд на Сэтиля и помотал головой. - Нет. Присаживайся. Рому?
Звук больше не пьёт. Бокал так и остался наполненным.
Лев говорит: - Мяса? - следом задал он второй вопрос, как только Каларин поставил пред ним поднос с копчёностями.
Йому говорит: - Я дальше по лёгкому. Винца поцежу.
Фоседиэль, увидев реакцию следопыта, проговорил: - Вот это дайте, пожалуйста, - и указал на бокал.
Харисдар не переставая жевать произнесла с почти набитым ртом: - За... Не-е- е, - отрицательно мотнув головой, эльфийка что-то произнесла невнятное и продолжила уплетать булку. После уже повернулась к столу, когда перед носом стояло горячее блюдо.
Лев увидел, как Фося вновь потянулся за алкоголем, вновь указал Звуку, сколько тот должен позволить тому выпить. То была от силы капля, две.
Звук говорит: - А как же стойкость? Это тебе не сок.
Фоседиэль говорит: - Но вы же это пьете, как ритуал?
Звук находит на столе всё ту же рюмку, сливает большую часть вина себе в бокал, оставляя Фосе пару капель. Захочет - дотянется, выпьет. Лично в руки следопыт ничего никому не даст.
Лев говорит: - Стойкость, - вновь улыбнулся он, мечтательно закатив глаза. - В рыцари бы его Оруженосцем. Таскать тяжести за всеми, драться с пугалами, потом с другими детьми, потом учиться мириться, потом учиться смиряться… - не договорив, он остановился да громко выдохнул. - Жаль, времени нет. Так бы взял под личную опеку и будущее было бы в кармане.
Тирелл, уделив достаточно (но не больше, чтобы это казалось чем-то навязчивым) внимания изучению собеседницы, похоже, своё любопытство удовлетворил, создав первое впечатление - впрочем, на первое впечатление никогда не полагался наверняка. Лишь брал его во внимание, что и было заметно по скромному кивку самому себе. Миссионер затем перевёл взгляд на Харисдар, одарив таким же непринуждённым взглядом. И снова на белобрысую: - Сегодня стол открыт, так что, если захочется - ты сможешь угоститься и без моего «именитого имени». Главное, не думать о том, что ты сейчас видела перед собой, лишний раз, принимая возможность, - он пригубил немного вина, поднявшись на ноги: - И, да... Поосторожней с пеплом, - добавил он тихо: - Плеснер этого _очень_ не любит, - невзначай предостерёг миссионер, так же неторопливо, как и остальные его действия сегодня, направившись к выходу, на свежий воздух.
Харисдар не отвлеклась на миссионера, продолжая небредно орудовать в тарелке. И не всегда столовыми приборами.
Кельнара говорит: - Не вспыхнет, - спокойным эхом отозвалась Кельнара, проводившая, будто специально, синеглазого эльфа в спину дымной аурой.
Кельнара покосилась краем глаза на Плеснера, тем не менее.
Тирелл, дрогнув уголками губ вверх на ходу, сухо усмехнулся, подходя к выходу, когда запах снова ударил в нос, и скрылся снаружи.
Фоседиэль, надув щеки, мальчишка слез со своего седалища и, забравшись на край стула, подтянулся за стаканом. Взяв свою долю вина, мальчишка, прижав ноздри руками, выпил содержимое. Лицо мальчишки вновь отражало отвратность, а через пару мгновений сменилось на более неприятное. - УЖАС! - прокричал мальчишка, поставив бокал обратно на стол. - У меня аж язык обжегся! - бурча, слез с кончика стула Звука и вернулся на своё место. - Ужасные у вас напитки...
Лев улыбается Фоседиэлю.
Звук пожал плечами. Годы идут, привыкаешь и к худшему. Озвучивать унылую фаталистическую мысль он не стал.
Фоседиэль уставившись на Льва, сказал: - Спасибо, но в башне сидеть не хочу. Да и шлем таскать на себе всё время тоже. Только подумайте, какие же у вас сейчас жирные волосы! - указал на хвостик Льва, где волосы несколько блестели и слипались между собой. - Вам определенно нужно в душ, теперь точно же заржавеете.
Лев говорит: - Моюсь я каждый день, - приметил он, вновь пригубив сосуд да громко выдохнув после того, как ром обжёг горло. - Порой по два раза. Когда ходишь во всём этом иначе нельзя.
Харисдар ела мясо, хватала некоторые овощи руками, пачкая рукава старой рубахи. Где-то потёртая, где-то выглядывающая из-под доспеха снизу.
Фоседиэль говорит: - А потом сушите волосы у своих перьев и масочку делаете из помидоров, чтобы выглядеть привлекательно?
Кельнара когда Плеснер возился со своими делами, потушила сигаретку о нижнюю часть стойки. И пока поглядывала на Харисдар.
Звук усмехнулся. Ребёнку позволена роскошь - подшучивать над легатом.
Лев говорит: - Из огурцов, - осудительно прокомментировал он, поражённый невежеством ребёнка, чьи уста и способность глаголить истину он сам недавно хвалил.
Фоседиэль говорит: - А потом в шлеме ходите. Ну и ну! Дяденька-наместник, вы либо не даете другим увидеть свою красоту, либо стесняетесь. Я вот думал, что вы лысый чёрный эльф. Вы определенно выглядите красиво. Удивительно, что у вас нет пары.
Лев говорит: - Я тоже видел эту карикатуру, - хохотнул он, оскалив зубы. - Кто-то ей разбрасывался на улице пару месяцев назад. Было забавно увидеть это впервые.
Звук после некоторой паузы в трапезе решил сменить антураж. Булочки и вино - это в прошлом. Будущее за мясом. И... за ромом. Звук видимо, вдохновился кое-кем в этом заведении.
Лев говорит: - Моя «пара» сейчас отсыпается после безустальных дней и ночей нарезки троллей на сувениры, - спокойно сказал он, пожимая плечами; улыбка с лица не сходила, очередной глоток рома был отправлен по назначению, следом и кусок копчёного мяса с подноса подле. - А госпожу Светлоягоду-Эфирную после нарезки троллей на сувениры будить настоятельно не рекомендуется, покуда самому не охота оным стать,- вдруг улыбка с лица рыцаря исчезла и её сменила... настороженность?
Харисдар подхватила вторую взятую булочку. Разломала её пополам и ей стала собирать оставшиеся соки с тарелки. Отправив эту половинку булки, облизала пару пальцев, которыми себе в рот таскала овощи.
Фоседиэль говорит: - Ого! А я думал, что вы один-одиношенький, всё время в башне сидите и на публику эльфов редко выходите.
Лев говорит: - Я не всегда в башне, - отмахнулся он от мальчика. - Это ты не всегда и везде, чтобы видеть мои передвижения. И хвала Солнцу!
Звук не напьется. Максимум - ещё один стакан. За заказом следопыт обратился к обыкновенно проходящему мимо Каларину.
Кельнара говорит: - Слушай... - одноухая наклонилась к Харисдар и заметно понизила голос, поверх рук рыжей посматривая на опустевший стол с гостями. - Малец тут бесхозный воспитаник для бойцов местных, что ли? Он вчера мне наплёл, что шляется, где вздумается, потому что родителей «потеряли», - и выразительно шевельнула бровями в сторону, откуда звучал голос Фоси.
Фоседиэль говорит: - Я наверное сплю, пока вы устраиваете свои походы, - неловко почесал затылок. - Да вы даже духами не брызгаетесь, чтобы вас по запаху учуять!
Харисдар говорит: - Откуда он не знаю я. И да, видимо, как и я без родителей. Я его оттаскивала в школу по приказу наместника.
Кельнара говорит: - Импец, - лаконично удивилась охотница.
Лев говорит: - Парфюм я использую при выходе в более... официальные мероприятия,- пожал он плечами, закатив глаза. - Сегодня я рассчитывал на спокойное и непринуждённое застолье с теми, кого, вероятней всего, в обозримом будущем - и, быть может, далее него - не увижу.
Звук временно не участвует в разговоре, занятый едой. Иногда только ухом дёрнет или шумно выдохнет.
Йому говорит: - Пойду-ка я поработаю, тихого вечера всем.
Звук поднял раскрытую ладонь, прощаясь с Сэтилем.
Лев молча проводил взглядом Сэтиля, усмехнувшись.
Харисдар все еще не замечала Легата и, видимо, не слышала его голоса за соседним столом.
Фоседиэль говорит: — Вот-вот... Все тут праздновать не могут, то о делах говорите, то о достатке, а после тоста все ушли! - мальчишка указал на пустые стулья. - Я вот слышал, что на праздники в Луносвете пускают разноцветные огни в небо!
Звук неодобрительно покачал головой. Рот всё ещё был занят, так что прокомментировать стрелок это не смог.
Звук говорит: - Тишина же, - дожевав, вымолвил, наконец, Звук.
Лев говорит: - Особенности национальных празднеств, - отмахнулся он, вновь отправив в рот кусок копчёного мяса, да прожёвывая его, кивнул Звуку.
Фоседиэль говорит: — Тишина? От кого тишина? Вы ж троллей в их же замке победили, кто теперь не боится эльфов? Нам шуметь нужно, бабахи делать! Чтобы больше боялись, вот тогда напастей не будет и народ довольней будет!
Лев говорит: - Нежить. Кроме того, местные свыклись... даже, в какой-то степени смирились с тишиной. Они приняли её и обрели в ней себя. Мой долг, как наместника, в последние дни моего пребывания на должности, не внедряться насильно в умы и сердца жителей Транквиллиона, насаждая им иллюзорную «безопасность» и вынуждая их ослаблять бдительность.
Харисдар вытянула с корзины еще булочку. Начав её поедать, но уже менее спешно. Видать, эльфийка набила брюхо блюдом и парочкой булок ранее.
Кельнара поморщилась, аж краешек пустого своего бокала зубом зацепила.
Фоседиэль говорит: — Дяденька Лев, нежить не только слухом обладает, но и зрением. Если мы будем здесь в тишине сидеть, то так только больше их бояться будем! Вы взгляните на то, что здесь построили: големы, стены, воины всех сортов. Почему мы должны бояться всего, если эльфы — сильнейшая нация? Да даже вы и дяденька Фаерстар сотню мертвяков победите! Тишина - это участь тех, кто боится. Почему Свет такой яркий? Потому что он
показывает свою благородность и страшную кару тем, кто посмеет пойти против мира. Почему Кель'Талас выстоял? Потому что высшие и кровавые эльфы любят солнце, а Солнце - это жизнь! Если не будет солнца, то и нас не будет! Великий Дат'Ремар поэтому и построил Кель'Талас, царство высших, чтобы мы были ближе к Солнцу и не боялись ни-ко-го!
Кельнара через несколько секунд, безучастно оглянувшись, снова шикнула в сторону Плеснера, привлекая его внимание. Хмурой морде его кратко бросила: «Оставь почеркушку, вернусь, один имп, позже. Сочтёмся» - и сползла с высокого стула, двинувшись в сторону выхода. Душновато стало в зале.
Канария говорит: - Моё, по крайней мере, не саднит при каждом шаге.
Лев говорит: - Мы смотрим в будущее, но не забываем прошлого, - кивнув после слов мальчика, продолжил рыцарь, при этом довольно кивая, явно положительно реагируя на замечания Фоседиэля. - Ничто, кроме самого плохого, не случается за один день. Мы полгода боролись лишь за то, чтобы один из двух врагов не нападал на нас какое-то время и чтобы мы вновь смогли сосредоточиться на восстановлении этих земель. Последние несколько лет местные жили под постоянным гнётом со стороны всего живого и неживого здесь. Избавиться от ощущения постоянной опасности, будучи местным, почти невозможно в обозримом будущем.
Звук говорит: - Сильно, - односложно прокомментировал Звук.
Лев говорит: - Транквиллионянин, как и любой другой житель южного Вечнолесья, ещё долго будет просыпаться в хладном поту, вспоминая, чем было это место до нашего прихода. Сжимая ножи под подушками, они будут ещё долго вспоминать тех, кого лишились ввиду неосторожности, которую повлекла собой самоуверенность или несоблюдение базовых мер предосторожности. Например, тишины.
Харисдар лениво проводила взглядом лучницу, что тихо улизнула со стола.
Паук размял плечо лишний раз, не поморщившись. Когда приблизился к миссионеру, заключил: - Выходит, в этот раз не за мой счёт. Подумываю, как жить теперь в дарёной квартире с запятнанной честью мундира... Когда в путь? - осведомился, явно не ожидая ответа менее абстрактного, чем обычно. С улыбкой.
Медноволосый вернулся в реальность: - В путь? Смотря куда, - миссионер, похоже, не слишком-то куда-то торопился в любом случае. Просто сидел на любимом ящике у таверны, наслаждаясь свежим воздухом.
Тирелл поочерёдно осмотрел собеседников.
Кельнара скучающе вывалилась из таверны, как всякий посторонний, к которому праздник отношения не имел. Прошла мимо беседующих эльфов, на ходу расстёгивая куртку, чтобы душно не было, и бодро прошагала мимо куда-то на восток по улице. В темноту.
Игроки:
Аркен‘Ар «Лев» Эфирный
Сэтиль «Йому» Фаерстар
Эган «Звук» Иссанлориэн
Эларта Роскошный Страж
Мэтелай «Паук» Санданс
Канария Гневокрыл
Харисдар Фенлет
Фоседиэль
Зеренон
Тирелл
Кельнара
Персонажи
Сюжеты
Истории/Квенты
Последнее редактирование:
