- Игровое имя
- Ветама
- Статус
- Жив
- Пол
- Женский
- Класс
- Страж
- Отыгрыш
- Постоянный отыгрыш
Игромеханическое имя: Ветама
Статус: Жива
Отыгрыш: В процессе
Раса: Ночной эльф
Возраст: 10031
Народность: Великая Империя
Класс: Смотрящая в Ночь
Принадлежность: Сестринство Элуны (ранее); Стражи Майев Песнь Теней
Верование: Элуна
Неизвестной девочке, очевидно самой младшей из возможных детей в семье, было от роду всего три месяца, когда её оставили на холодных ступенях из белого мрамора величественного храма Элуны в Зин-Азшари. Противостояние высокорожденных и простолюдинов с союзными силами по обе стороны разгоралось с той же стремительностью, с какой искра воспламеняет ближайшую растительность, предавая хаотичному всепожирающему огню леса. Так было и в городе: обезумевшая знать сражалась с повстанцами, когда демоны сеяли хаос и смерть на вымощенных улицах величайшей цивилизации. Обращая происходящий кошмар себе на пользу, таинственная эльфийская женщина без особого труда проникает во внутренний двор, сокрытый роскошными садами. Священные чертоги как нельзя лучше могли послужить безопасным местом для её ребёнка. Она так хотела верить. Превозмогая собственные чувства, под осуждающий взор громоздких статуй царственных эльфийских женщин, неизвестная воительница в плаще оставляет собственное чадо и быстро ступает прочь. Долг воина - защищать свой дом и близких ценой собственной жизни. Так и поступила лунная стражница - её час близок, и упустить возможность спасти своё дитя она не могла.
Сегодня, в эту глубокую ночь...
Луна вошла в зенит. Доброе знамение, никак иначе. Холодный лунный свет пробивался сквозь тонкое стекло небесного купола древнего храма, освещая центральный алтарь и статную госпожу, стоящую напротив него в ожидании. Кристально чистая вода стекала по дальней левой стене, скрашивая томные минуты предвкушения грядущей церемонии приятным слуху журчанием. Большой зал был наполнен множеством прихожан из ближайшего поселения. С окончания Войны Древних прошло несколько веков и орден давно не избирал новых жриц, из-за чего интерес толпы был искренним, неподдельным. Перешептываясь, они задавались одним-единственным вопросом: кого, спустя столько лет, старейшины сочли достойной носить священный сан?
Все они собрались в ночь полузрелой луны, и когда та наконец вошла в полную фазу, невольно начало складываться впечатление того, что сама Богиня наблюдала за своими детьми в эту ночь: просачивающееся сияние звёздного света своим легким, эфемерным прикосновением пробуждало каждого, дабы те воспряли духом и не усомнились в верности скорой церемонии. Хмурый взгляд старшей жрицы Ирсары затронул всех, кто находился в гипостильном зале. Ей было знакомое каждое лицо, без исключения. Поселенцы приходили в этот храм за мудростью и наставлениями, в чем им никогда не было отказано. Но в глубине души души таилась неосознанная печаль: юных дарований женщина не видела с момента катастрофы, изменившей весь мировой порядок. Не трудно было распознать в выражении лица древнейшей омраченность. Но когда массивные двери храма ожидаемо распахнулись, сомнения уступают место сдержанной радости: в помещение вошла юная калдорай, одетая в мерцающее белоснежное одеяние, что простиралось до её щиколоток. Длинные элегантные слезы из серебра начинались с середины её корсажа и спускались приблизительно полпути вниз, каждый кончик которого заключался в полу-прозрачную голубую сферу возле пояса, когда арочные цепные пояса пристегивались к декоративному ободку. То был свободный религиозный наряд, говорящий о страстном почитании луны и её предназначении нести свет в беспросветную мглу. Фероньерка в виде полумесяца и россыпь из драгоценных синих камней на утонченных пальцах служили единственными украшениями, которые таинственная девушка решила себе позволить. Длинные полуночно-голубые волосы были распущены, густыми локонами стекая с плечей к пояснице, словно неукротимые волны. И хотя она старалась выглядеть достаточно уверенной в себе, волнение в налитых ясностью Богини небесно-голубых глазах невозможно было утаить от чуткого взора духовной наставницы. Эльфийская девушка, сжимаясь от изучающих её голодных взглядов прихожан, поддается неловкому восхищению и невольно расплывается в широкой, согревающей душу и сердце улыбке. Вобрав в грудь воздуха, с негромким выдохом она отпустит свои переживания. Теперь ей предстояло пройти по длинному ковру и подняться по ступеням к приёмной матери.
Но тогда...
Жрица, чья скорбь и страх были столь велики, почти утратила надежду на собственное спасение и была готова самоотверженно броситься в свою последнюю битву. Но будто бы по замыслу Богини - она поднимает дитя на руки и сквозь проступившие слёзы пытается успокоить её, мягко покачивая. Любовно накрыв ладонью пухлую щеку младенца, священнослужительница понимает, что теперь ей уготовано иное испытание: попытаться спасти невинную жизнь. Сейлишар назовёт дитя Ветамой, в дань уважения героически погибшей сестры по вере несколькими днями ранее. И когда воды Источника Вечности начнут чернеть, они уже покинут владения империи, скрываясь в лесах.
Внутри храмов Ветама чувствовала близость Богини как никогда.
Повзрослев, Ветама веками прислуживала старшим жрицам: трепетно ухаживая за садами и изготавливая ритуальные блюда, она не только следовала укоренившемуся быту религиозных женщин, но и воспитывала в себе смиренное терпение. Изучая писания на древних скрижалях и практикуя боевые искусства, древняя история некогда величайшей расы не обойдет её стороной, а рука, державшая оперенный лук и клинок, не дрогнет в судьбоносный момент. Каждый день, что до боли походил на предыдущий, она трудилась не жалея себя, выполняя возложенные на её плечи обязанности, без тени сомнений принимая новые. Воспитанница знала, что под надзором приёмной матери рано или поздно она сможет исполнять волю Богини как подобает, карая неверных и помогая слабым. Будучи послушницей набожных сестёр, с течением веков Ветама обретает истину в их учениях: смысл в служении и покой в понимании того, что их священный долг - почитать Богиню и нести на своих хрупких плечах тяжкое бремя защиты своего народа. Но особенно сильно её душу трогали рассказы об ушедших временах, в которых благородные жрицы, юные и старые, давали отпор демоническим тварям с непреклонной мужественностью, не забывая воспевать доблесть и отвагу Богини в бою, подобно настоящим воительницам, в чьих сердцах извечно разгоралось пламя войны. В прочем, когда рассказы Ирсары об ослепительном величии служительниц ордена подходили к концу, тринадцать женщин отправлялись в большой зал, в унисон читая молитвы вокруг каменного алтаря.
Прими свой гнев, послушница. Ты должна быть стойкой перед дерзостью неверных.
Избавься от своей ненависти, когда заклятый враг падёт перед тобой ниц.
Твой суд должен быть хладнокровным и беспристрастным.
Только так можно следовать справедливости.
Тяни руки к страждущим и карай отступников.
Порой расам младшим не дано понять нас - будь терпимой и снисходительной к ним, не позволь гордыне и тщеславию отравить свою душу.
Защищай свой народ от любых угроз с особым рвением. Ни один враг не заслуживает милосердия Матери-Луны.
Никогда не отдаляйся от ближних своих. Озвучь сестрам свои сомнения и позволь им помочь.
Найди в себе силы приласкать собственные страхи и встреться с ними лицом к лицу.
Возноси молитвы Богине и с доблестью воспевай её благородство в бою.
Будь внимательной и осторожной, но помни:
Богине известны все секреты.
Она знает, что такое добро.
Она знает, что такое зло.
— "Скрижали Ирсары", 48.9
Ирсара и Сейлишар переглянулись. Они не сомневались, что перед ними стоит достойная преемница: более ей не будет нужды в напутствиях - ясный свет Богини направит на нужный путь, по которому вслед за жрицей последует её паства. Её вера непоколебима. Сердце пылает храбростью и решительностью, а душа - жертвенностью и преданностью.
Ясность цели
Всегда преследовала её, но каждый раз ускользала. Ночная эльфийка, преисполненная нездоровым, но искренним, можно даже сказать фанатичным желанием исполнить свой долг перед Богиней в идеальном служении редко покидала территорию священных чертог, в следствии чего она просто не видела иной жизни, иных укладов, иных нравов. Однако подобное отнюдь не означает, что Ветама была коренной отшельницей в лесах Ашенваля. Обычаи не обошли её стороной, как и откровение матери, что станет последующей духовной наставницей, о том, что она - не её родная кровь. "В тот роковой день я была готова пожертвовать своей жизнью во имя успеха восстания, дочь моя. Но услышав детский плач на ступенях храма на меня снизошло озарение, что я - не воин, и должна помогать тем, кого ещё можно спасти. И я боролась за каждого".
Но порой странные сомнения одолевали юную послушницу. Что-то упрекало ту в недостаточности, неискренности. Она чувствовала необъяснимое бурление крови в собственных жилах и ярость. Дух дикой, первобытной злобы, исходящей прямиком... из её собственного естества, его самых темных, сокрытых даже от неё мест. В объявшем её беспокойстве эльфийка спешила в специальную комнату, где хранились различного рода религиозные атрибуты. Беря оттуда кадило, Ветама наполняла его приятно пахнущими благовониями и реагентами, чтобы в дальнейшем обойти все залы, в которых она со внутренней мольбой смотрела на статуи героинь ордена, храбро погибших в давней войне. Поводя курильницей, густые черные клубы дыма хитросплетенно поднимались к громоздким холодным колоннам и там растворялись в воздухе, распространяя благовонный аромат. С помощью сего скромного ритуала разум послушницы очищался от скверны и волнение уступало место блаженству, с которым она вновь внимала приглушенному, неразборчиво звучащему у неё в голове бормотанию. Отправляясь читать молитвы, невнятные слова ласкали уши и согревали душу. То был шепот Белой Госпожи, никаких сомнений в этом нет. Она не останется одна. Никогда.
...Ветама находила своё спасение в вере.
Колыбель звёзд
Одна из немногих эльфийских песен, что хорошо запомнилась ей из раннего детства. Ноты скорби и печали. Её воспевали, чтобы почтить предков. Но сегодня, спустя столько лет преданного служения религии, она вновь заиграла в гипостильном зале. Уже иным, более спокойным и благоприятным мотивом. Двенадцать девушек, стоящие в линию неподалёку, своими звонкими голосами и арфами созидали единую мелодию. Мелодию мира и порядка. Старейшины храма решают преобразовать в корне суть этой традиции, снискав способ выражения почтения предков иным образом.
И как только песнь творения подойдет к концу, по наказу старшей жрицы прихожане занимают свои места. Вальяжной поступью Ветама проходит к высокому алтарю и каждый шаг будет отдаваться громким эхом в голове. Приблизившись достаточно близко, подниматься по трём коротким ступеням она не стала. Призыва к действу ещё не было. Однако мягкая улыбка на устах Ирсары была столь редким явлением, что послушнице невольно становится по-особенному приятно. Древнейшая, отличающаяся своим хладнокровным спокойствием и суровым нравом всегда очаровывала Ветаму. Ей хотелось быть такой-же, как она. Женщина склонит голову в твердом кивке и встаёт по левую сторону от алтаря, элегантным взмахом руки приглашая пройти вторую старейшину. Сейлишар выйдет из узкого прохода позади и встанет по правую сторону, заметно горячее встретившись взглядами со своей приемной дочерью. Ей была уготована особая судьба и трудный путь жрицы, но они не беспокоились об этом, ведь девушка росла в его стенах с самого детства, с хвалебной уверенностью превозмогая испытания.
— Пусть омоет тебя море звёзд, Отблеск Вечности. — Торжественно объявляют в один голос старшие. Для безродной девушки долгожданная фамилия означала не просто начало чего-то нового. То было нечто большим. Сейлишар и Ирсара подзывают Ветаму встать напротив. Эльфийка повинуется и сомкнет глаза. Пальцы жриц, мгновениями ранее опущенные в наполненную алой краской чашу, разукрасят лицо послушницы ритуальными узорами, знаменующие переход из периода юности во взрослую жизнь. Церемония посвящения началась.
Теперь она готова нести волю богов.
Ливень Ашенвальских лесов
Нещадно бил в лицо. То была самая настоящая гроза - несколько удивительное явление для этих мест, нынешняя сырость которых вынудила жрицу облачиться в плотный плащ и обхватить себя руками, чтобы хоть немного согреться. В желалани уединения она покинула храм и должна была направиться в сады, но остановившись у порога, словно по чужой воле, внимая буйной природе и грохоту в небесах, эльфийская девушка глубоко вдохнет влажный воздух и тяжело выдохнет. Подняв голову к пасмурным облакам, та удручающе качнет головой. Ветама беспокоилась не столько из-за непогоды, сколько из-за внутреннего, дрогнувшего перед тревогой неизвестного, предчувствия неладного.
В какой-то момент Отблеск Вечности оборачивается и выглядывает из-за плеча, привлеченная звонким стуком чужих шагов. Она радушно поприветствует Сейлишар и та ответит взаимностью, поинтересовавшись, что тревожит её воспитанницу. Та лишь начнет отнекиватся и ссылаться на дурное предчувствие. Женщина, в тайне разделяющая это чувство, умело скрыла собственное волнение негромкой усмешкой. Встав рядом, она возьмёт чужие руки в свои и алебастровые огоньки в их глазах встретятся друг с другом. Безмолвие между наставницей и жрицей было красноречивей любых слов. В этот момент в Сейлишар зреет присущее матерям заботливое желание прижать неуверенное дитя к себе и утешающе погладить по голове, нашептывая на ухо заветные слова силы. Но перед ней уже стояла не та маленькая девочка с наивной душой и добрым сердцем, что пришла в этот храм под её опекой. Ветама - возмужавшая эльфийка, праведная жрица... которая всё равно останется для Сейлишар юной девочкой из воспоминаний. В ней она видела собственное отражение себя в молодости: благородная, храбрая, великодушная и рассудительная, она идеально хранила баланс между милосердием и правосудием. Старейшина улыбается ей, как ребёнку. Ах, глупая, если бы ты понимала значимость собственного вклада в общее дело, то смеялась бы от радости. Наклонившись, она оставляет на лбу преемницы нежный поцелуй и уходит в глубины храма, оставляя жрицу наедине со своими мыслями.
Они пришли...
...неожиданно. Вероломные сатиры, намеревающиеся искоренить недавно собранное по крупицам разрушенное общество калдорай, убивали каждого защитника Ашенвальских лесов с особенной жестокостью и энтузиазмом, наслаждаясь страданиями бывших сородичей. Некогда уважаемый и ухоженный храм очищения, сокрытый густой лесной чащей, в котором Ветама провела всю свою жизнь, не стал исключением: многие его послушники были безжалостно убиты, сокровищницы разграблены, в то время когда местные святыни осквернены порочной, жуткой магией. Чудовища сравняли это место с землей. А тропы, ведущие из соседних поселений к его вратам, основательно заросли.
По окончанию Войны Сатиров жрица луны возвращается в свой дом и невыносимая скорбь пережитых событий переполняет её. Она в ужасающих подробностях помнила каждое мгновение рокового дня, когда безумные твари, словно воплощенный в реальность кошмар из снов, сквозь ливень и грозу ворвались на территорию храма, сея в его стенах хаос и разрушение. Служительницы Богини смогли сдержать натиск и отбить атаку, но внезапная засада унесла за собой слишком много жизней. Души неупокоенных сестер до сих пор блуждают где-то среди листвы деревьев. Обессиленно рухнув на колени, Ветама, в объявших её угрызений совести, стыдливо закроет лицо ладонями, чтобы никто не видел её слез. И хотя она понимала, что не может помочь всем, великодушие, столь сильно преобладающее ею, не могло не возложить тяжкое бремя на хрупкие плечи жрицы.
Отчаяние, коварно подкравшееся из-за спины, распахивается в распростертых объятиях и нежно прижимает девушку к себе, смиренно шепча на ухо: «Теперь ты никуда не уйдешь. Что бы ты не делала, как бы ты не старалась, истина неизменна - ты всегда подводишь тех, кого любишь».
Сломленная и опустошенная, она оборачивается на своего эфемерного собеседника. Стоило только взглянуть на его мутные черты лица, как в голове яркими вспышками всполыхнут видения ужасов прошедшей войны: отступая к приюту в Ночных Лесах, Ветама не смогла защитить любимого мужа от подлого удара, от которого он никогда не оправится. Её не было в тот момент, когда мужчина, с которым она обвенчалась под светом луны, так отчаянно нуждался в ней. Именно жрица виновата в плачевности его дальнейшей судьбы. Никто другой. И как только боль с новой волной нахлынет на неё, она виновато отвернется, обратив внимание на безликого призрака, бесцельно бродящего по садам. Ветама прибыла в руины чтобы даровать томящимся жухам заслуженное ими спокойствие в смерти, но невольно встретилась лицом к лицу с собственной... безнадежностью? Отчаянные попытки воззвать к милости Богини заветными словами молитв не обернулись успехов. Молчание Белой Госпожи сулило предшествие сурового испытания. Испытания, с которым жрица должна справиться сама.
Сомкнув в кулак печаль, с трудом приняв эту боль, эльфийка медленно встает на ноги и оглядывает разрушенный храм в последний раз. Судьбоносное решение не заставило себя долго ждать. Тихим от волнения голосом она приносит клятву, что впредь не допустит подобного и встанет на защиту народа калдорай с ещё большим усердием, чем прежде.
Отблеск Вечности бесследно исчезнет для всех, кто её знал. Её путь как жрицы подошел к концу, чтобы дать начало новому.
Учения Песнь Теней
Суровы и беспощадны по отношению даже к тем, кто, казалось бы, действительно подходил на роль кандидата в качестве хорошо обученного в элитных рядах Часовых воителя. Но даже этого для госпожи Майев было недостаточно. Ей были нужны по-настоящему совершенные и лишенные каких-либо изъянов верные делу сестры, способные исполнить приказ надзирательницы беспрекословно. Орден Стражей обратил своё внимание на Ветаму во времена Войны Сатиров. В каждой битве она отдавала всю себя и ревностно старалась оберегать каждого, неоднократно разминувшись с ликом смерти. Скрываясь в тенях, совы из стали по истечению продолжительной слежки разглядели в ней нераскрытый бывшими наставницами потенциал: они наблюдали, с какой яростью, если даже не кровожадностью вооруженная катаной эльфийская жрица сражалась с предателями. Пожалуй именно благодаря неприсущей священнослужителям страсти к битве, исключительной доблести и отваге, не поддающимся сомнениям, она невольно сумела произвести впечатление на незримых наблюдателей, что вынесут свой вердикт: ей не место среди народа Шелеста Ветра и Ярости Бури. Возможности такой, как она, можно было раскрыть нигде иначе, кроме как в казематах на Расколотых островах. Из уст Ирсары Ветама слышала о таинственном ордене защитниц правосудия и закона, но никогда не видела его представителей собственными глазами, из-за чего воспользоваться её слепым восхищением, чтобы обратить ситуацию с мужем-калекой и разоренным домом в свою пользу не составило особого труда. Одна из сов, что явила себя, сделала предложение, от которого было трудно отказаться.
В компании Исаат, стражницы, что активно вербовала выдающихся девушек, вместе с её сестрами по ремеслу, Ветама отправляется в долгое морское путешествие. О, какое только прелестное удивление разгоралось в холодных глазах бывшей жрицы во время повестей о таинственных островах, на которых когда-то давным-давно располагались границы Великой Империи. Приплыв на Расколотые берега, восторгу Отблеска Вечности не было предела: её ожидали массивные врата, древняя магия, совершенное боевое искусство. Дальнейшее обучение нельзя было назвать легким - поначалу тренировки казились изматывающими, испытания невыносимо тяжелыми, а тренировочные поединки через чур... несправедливыми. В них не было правил, как и жалости к соперницам. Всё это напоминало скорее издевательство в его чистом виде, нежели чем подготовка к становлению Смотрящей в Ночь. Эльфийка даже не догадывалась, ради чего верноподданные госпожи Песнь Теней терпят столько мучений. Но Ветама не испытывала горечи поражения, ведь с каждым падением ей было проще встать на ноги и продолжить очередную жуткую тренировку, а другие претендентки, как бы не желали прекратить эти истязания, не сдавались. Обратного пути нет. И с каждым разом, когда ученица проигрывала в спаррингах, получая новые травмы, следующие бои подозрительно странно казались ей легче предыдущих, а одерживать победы над соперницами становилось не так тяжко, как прежде.
Годы шли одним за другим, рассыпаясь сквозь пальцы подобно песку берегов Ашенваля. Медленно, но верно, ученица успешно, отнюдь не без трудностей, привыкает к здешним пыткам. И со временем, в момент окончания одного из поединков, она наконец поймет, что настоящее оружие Стражей - не чакрам, не клинки-тонфы, не луки, и даже не кинжалы. Их превосходное оружие - собственные тела. И теперь, когда истина настигла её, она намеревалась изваять свой собственный инструмент правосудия столь же совершенным, сколь являлись сами Смотрящие в Ночь.
По воле Богини...
Она обрекла себя на невыносимые мучения, лелея их как истинный путь к безупречному идеалу. На тропу нескончаемых препятствий, ступая по которой ты из раза в раз обязана доказывать самой себе что можешь больше, чем выставленные границы твоего тела и духа. Подобное не просто терпеть изо дня в день, чего уже говорить о переживании. Не каждые, даже участвовавшие во многочисленных войнах опытные Часовые, решаться на столь суровую, ограниченную жизнь.
По-хозяйски откинувшись на спинку стула и забросив ногу на другую, Ветама неторопливо перебирала воспоминания минувших веков в чертогах собственного разума. Порой ей было приятно ностальгировать. Сейчас же, сняв с крепкой руки кожаную перчатку, она осторожно прикасается пальцами к трём шрамам на левой стороне лица и с её уст неожиданно сорвется преисполненный горечью иронии смешок, пробежавшийся гулким эхом по холодным стенам темного, тускло освещаемого свечами помещения, выделенному лично ей. Шрамы войны напоминали не только о пережитых в относительной молодости ужасах старой войны, но и о тех, кого тюремщица от чистого сердца называла своими близкими с тем же рвением, с которым прониклась к суровым женщинам в казематах. Увы, ей неведомо, остались ли в живых те немногие друзья что у неё были, или они уже нашли умиротворение в прохладных объятиях Матери-Луны, яркими звёздами разгораясь на холсте вечернего небосвода. Но в одном Ветама была уверена точно: избранник сердца и любимые дети отныне ведут спокойную, размеренную жизнь. В каком-то смысле... она об этом позаботилась.
Хотя даже несмотря на то что женщина бесследно исчезла много лет назад и ныне наверняка считается погибшей, оставить семью так, как остальных, ей попросту не позволяли отголоски совести. Это было её единственной слабостью в новой главе жизни и бременем как исчезнувшей жены, а в особенности - как матери своих детей. Жестокий, несправедливый, можно даже сказать эгоистичный, но то - необходимый во благо будущего калдорай поступок. Наверное, мало кто сумел бы поступить также, как она. Только в неприступных тоннелях высоких скал на одиноких берегах Азсуны Отблеск Вечности наконец смогла преисполниться ясностью цели, столь близкой и одновременно далёкой в прошлом, и служащей поводырем в настоящем. Истинное предназначение в вечной службе заключалось не как великодушной вестницы Её воли, но как беспристрастной рукой торжества правосудия, - судьи и палача в едином лице. Все совершенные ранее деяния, изреченные слова, перенятые наставления мудрейших и зов естества вели к судьбоносному перевороту, что отворит клеть и выпустит томящегося в душе зверя. Ветама поняла это с того момента, когда приступила к своему первому заданию: ощущение охоты на, казалось бы, недосягаемую добычу, пробуждало в ней дикую, почти-что первобытную, если не свирепую звериную страсть, от которой кровь стыла в жилах. Невероятная ярость, унаследованная от предков. Гнев, что течет по её венам - её наследие. Но даже против самого опасного животного знающий своё дело охотник превосходит его в возможностях. Жажда рисковать, ощущение возможного проигрыша и ликование справедливости - то, что позволяло женщине ощущать чувство единения со своей мрачной природой.
Она вспоминает, как тысячелетиями вела охоту за клятвопреступниками и монстрами как на Калимдоре, так и на Восточных Королевствах, становясь свидетелем занимательных событий зарождения некоторых цивилизаций. Совсем немногие смогли сбежать от своего преследователя, но ненадолго. Ветама всегда добивалась поставленной задачи, не боясь прибегать к самым грязным методам. Изматывать до полного бессилия, обостряя паранойю недобрыми знаками окружения, пожалуй, её горячо излюбленная стратегия. Её успех, вызванный взращенной проницательностью, врожденной целеустремленностью и необычайной хитростью не остался незамеченным, за что женщину повысили в звании, нарекая Стражем.
Но в тайне ото всех особое внимание Ветама испытывала к высокорожденным. Выискивать измученных магическим голодом некогда великих чародеев и отрывать их головы собственными руками за содеянные преступления приносило столько же наслаждения, сколько исполнение первостепенных задачей ордена. Непредумышленно приобретенный садизм в казематах таился глубоко внутри с такой же искусностью, как неосознанное, приметное лишь чуткому глазу безумие.
...Перебирая в памяти подробности недавней поимки, Смотрящая в Ночь расплывается в широкой, ничего не предвещающей хорошего ухмылке. Она была по-своему очаровательна. Смертельно очаровательна. Но неожиданно прилетевшая в комнату пухлая сова вырывает Ветаму из круговорота неиссякаемых мыслей и рассуждений, напоминая ей о том, что время отдыха подходит к концу. Ночная эльфийка тепло поприветствует своего пернатого друга и кивнет ему на специальную подставку, стоящей неподалёку от края стола. Исиль'Амет исполнит безмолвный приказ и любопытно наклониn морду, пристально наблюдая за тем, как страж дописывает доклад об успехе последнего задания. Закончив, она свернет пергамент и поставит на нем особую печать, после чего встанет из-за стола, демонстративно вытянув согнутую в локте руку. Хищная птица не заставит себя долго ждать и удобно устроиться на предплечье, в то время когда взор воительницы касается стойки с доспехами и оружием.
Гордость за следование предназначению и отрада за торжество правосудия каждый раз трогали её душу при взгляде на боевой комплект тюремщицы. Но удовольствие прерывала подступающая к горлу горечь, которую Отблеск Вечности хладнокровно пресекала на корню. Большинство сестер в казематах отказались от привязанностей прошлого в угоду своего заветного долга, и Ветама - не исключение. Что это, если не настоящая преданность священным идеалам? Она потеряла слишком многое, и жертвы, возложенные на алтарь справедливости, не должны быть напрасны. Из сборища претенденток госпожа Майев выковала Смотрящих в Ночь, чьей обязанностью было защищать народ калдорай как от угроз извне, так и внутри, тем самым обеспечивая ему светлое будущее. Как смерть быстра и неизбежна для смертных, так и Ветама безоговорочно предана своей надзирательнице.
Взгляд поднимется чуть выше, на изготовленный из легкого, но очень прочного материала совиный шлем девы-стража, подтверждающий право владелицы вершить правосудие и отнимать жизнь у грешников. Тяжелой поступью направившись к стойке, Ветама, облачившись в привычное снаряжение, на трепетном выдохе наденет свой шлем и прорези глаз разгорятся в полу-мраке ядовито-зелёным огнем. Новое поручение нельзя было откладывать надолго, ведь...
Охота - вечна, клятва - превыше всего.
« Дорогой моему сердцу друид, в котором все свои юные годы я видела неоспоримое совершенство: добродушная, заботливая, храбрая и не обделанная мудростью, она навещала меня в храме и поддерживала теплым словом, если замечала на моем лице тоску. Таить не стану - хотя Этлисс не являлась официальной частью Сестринства, за то время, сколько я её знаю, она стала для меня пускай не кровной, но старшей сестрой, присматривающая за младшенькой в меру своих возможностей. В желании стать столь же совершенной меня даже не посещала мысль, на какие чудовищные муки совести я обрекла её своим исчезновением на долгие тысячелетия.
Если бы предо мной вновь предстал выбор: пройти путь со своей шан'до заново или бесследно исчезнуть... я поступлю так-же, как и около восьми тысяч лет назад, ведь это - наша с ней общая боль, необходимая во благо. Она может ненавидеть меня, проклинать, желать смерти и прогонять прочь, - у неё есть на это полное право. Но времена, когда Шёпот Ночи заботилась обо мне, давным-давно прошли. Настал час, к которому я готовилась эпохами.
...Я буду заботиться о тебе с тем же трепетом, как ты когда-то обо мне, старый друг. Буду защищать тебя ценой собственной жизни, ибо твоя жизнь всяко ценней моей. »
[В скором времени...]
[В скором времени...]
[В скором времени...]
Фоновая музыка
Последнее редактирование:
